Дымный Рыцарь [СИ] - страница 4

Тобирама могла бы найти место в этом лагере — её старший брат является верховным лордом Речных земель, и это даёт ей право ставить на этом поле шатёр не менее гордый, чем у Хьюга или Инузука. Однако Тобираме ни к чему было внимание, провожающие её повсюду взгляды и шепотки, поэтому она повернула коней в сторону от шатров к густой роще. В её глубине отыскалась поляна с ручьём, ограждённая с одной стороны каменной грядой, а ещё с двух — непролазными зарослями ежевики, навострившей колючки. Место уединённое, с дороги и из лагеря не видное — это полностью устраивало Тобираму, и она сноровисто разбила лагерь: стреножила коней и пустила пастись, поставила небольшую палатку, сделала в земле углубление для костра и обложила его камнями, насобирала самых сухих веток и сложила их возле палатки, прикрыв парусиной — небо вновь затянули тучи, и нельзя было исключать вероятность дождя.

Покончив с этим, Тобирама какое-то время сидела под деревьями, слушая шёпот ветра в кронах, дыша солоновато-лесным воздухом. На ум шёл похожий день в самом начале прошлой весны, когда она так же сидела под сенью листвы, только в роще близ Риверрана; тогда она читала, а рядом братья упражнялись с мечами. Посмотрев, чему Итама научился за последнее время, Хаширама сделал некоторые замечания и показал, как правильно, после чего потянулся вернуть меч в ножны.

— Сразись теперь со мной, — попросила тогда Тобирама, отложив книгу в сторону.

Хаширама посмотрел на неё с грустью.

— Торью, ну полно. Я же могу тебя поранить.

— Заживёт, — отрезала она и поднялась, упрямо глядя на брата — почти такая же высокая, как он, плечистая и плоскогрудая в свои шестнадцать. — Мне нужно больше упражнений с действительно сильным противником, чтобы лучше овладеть мечом.

— Ты не должна сражаться, — возразил Хаширама, и в голосе промелькнули нотки не заботливого старшего брата, воспитавшего их с Итамой, а верховного лорда Речных земель.

— Нас лишили брата, Хаширама, — сказала в ответ она. — Я буду сражаться, пока не верну его.

Тобирама прикрыла глаза. С тех пор прошло девять лет: долгое лето и ледяная зима, в которую Камнегонка промёрзла до самого дна, а в замке было так холодно, что передвигаться приходилось не иначе как завернувшись в плащ из самой плотной шерсти. С того дня много воды утекло. Не так давно Итама стал рыцарем — и очень расстроился, когда Хаширама запретил ему ехать на большой турнир в Штормовых землях.

— Если ты приедешь и поднимешь наш стяг, каждый штормовой лордёнок посчитает долгом ударить в твой щит, — пояснил старший брат расстроенному Итаме. — Я знаю, ты будешь биться храбро и многих победишь, но сражения измотают тебя, и тогда прилетят буревестники.

«Скорее стервятники, — подумала Тобирама, невольно сжав кулаки. — Хорошо, что Хаширама удержал Итаму дома. Стервятники не получат и второго нашего брата».

Хаширама запретил ехать и ей, но в этот раз Тобирама рискнула ослушаться — выбралась из замка потихоньку, пока старший брат был в отлучке в Сигарде, решал какие-то вопросы с тамошним лордом. Она гнала лошадей по сельским дорогам, пока Речные земли не остались далеко позади, но даже проезжая Королевскую Гавань Тобирама всё ещё резко оборачивалась на стук копыт за спиной, ожидала погони. Однако погоня всё не настигала её, и со временем Тобирама успокоилась — поверила, что ей удалось сбежать.

Кажется, боги хотели, чтобы она добралась до цели.

— Я буду сражаться за тебя, Каварама, — тихо сказала Тобирама ветру и, быть может, богам.

Когда день перевалил за середину, Тобирама вышла из своего временного лагеря и, ниже надвинув на глаза капюшон, направилась через поле к морю палаток. Это море, в отличие от того свинцового, что простиралось за прибрежными утёсами, пестрело красками, а крики чаек тонули в людском гомоне и музыке, лязге брони и конском ржании. На выровненной площадке у палаток северян грызлись две огромные псины — страшная помесь собаки с лютоволком, свирепая и опасная. Тобирама предпочла ускорить шаг, мрачно взглянув из-под капюшона на молодых рыцарей, кричавших и делавших ставки. Пройдя дальше, она приметила праздничающего оруженосца с белым соколом на синем дублете и подозвала его.