Дыра. 1 часть - страница 16

Чердак стоял пыльным и сонным, некоторые ненужные вещи прикрывали пакеты.

–"Пусто", – подумал Сэм и прошелся по чердаку, – па! – крикнул он, в его голову уже начала проникать тревога, а что если отцу плохо и он где-то лежит без сознания и ему нужна помощь, и как только об этом думал, он почувствовал у себя за спиной холод. Большая капля упала ему на плечо и начала медленно стекать, Сэм поднял глаза и увидел над головой разбитое окно, из которого дул ветер.

Свет вновь погас.

Осмотрев еще разок чердак, Сэм спустился и спросил у Салли, готовящей в это время завтрак и ворчащей по поводу света:

–Позвонить ему?

–Попробуй, ответила Салли, его нигде нет, да? – изумилась она, может он в магазин ушел, – надо подождать.

–Ок, надо звякнуть, – Сэм устремился в спальню и, сорвав с зарядки, включил телефон. Батарея показывала пять процентов, отыскав номер отца, он набрал его, последовали гудки, но трубку никто не брал.

–Слышишь его? – крикнул он Салли и испугался собственного голоса.

–Нет! – выйди на улицу, там посмотри, – ответила Салли, – и я все, иди завтракать.

–Сейчас, сейчас не до завтрака, – Сэм убрал ухо от телефона и стал прислушиваться, он обошел все комнаты, но ничего не услышал, тогда он побежал к чердаку, прислушался, и что-то услышал, он вновь забрался на чердак и набрал номер еще раз, вдали чердака, где-то под окном играла музыка.

Сэм спустил и мрачным подошел к Салли и, смотря в ее зеленые глаза, сказал:

–Салли, телефон там, наверху, Салли… – он проглотил комок в горле, – отец пропал…

Арона Джонсона разбудил телефонный звонок, и это в субботу утром! Он ненавидел, когда его тревожат по пустякам в выходные, он приходил в бешенство, это его раздражало и вводило в дикое состояние. Шериф обеспечивал себе выходные, обманывал жену, иногда, а сам отправлялся в бары или к шлюхам.

–Блять, – выругался он, – что за сука звонит! – он встал с постели и дотянулся до проклятого телефона и поднял трубку.

–Каково черта, Джим? – выпалил он, – что? Что, блять, ты несешь! Ты что пьян, Джим… ок, ок, хорошо я сейчас буду, прости Джим, прости… просто… да, да! – Арон прекратил разговор, и с озабоченным видом принялся искать штаны, – милочка, а ты не видела мое шмотье? – вид копа стал рассеянным и испуганным.

–В зале,– раздалось откуда-то из под одеяла, – мы трахались в зале.

–А, точно, – Арон встал и начал одеваться в зале.

Молли, местная шлюха, всегда была аппетитной соской, высокая стройная блондинка тридцати лет, была безотказной, стоило ей только понравиться и ты ее уже драл в машине или за ближайшим углом, а трахалась она, как бестия, Арон давно ее трахал, с тех пор, как ей стукнуло двадцать один, с тех пор она пересосала не один десяток херов. Она веля грязную жизнь, и притягивала грязь. Такие у них были отношения.

Среди пустых пивных бутылок она отыскала недокуренную сигарету и чиркнула зажигалкой.

–Что случилось, сегодня же выходной, пошли всех на хер, останься, давай еще трахнемся или поспим – она улыбнулась и выпустила дым. Пошли на хер этого Джима.

–Не могу, – коротко ответил Арон и прикусил губу, он раздражался, собирая шмотки и застревая в них.

–Да что, блять, случилось, на тебе лица нет, – завопила она.

–Говорю же, блять, не могу! – закричал на нее Арон.

Молли притихла. Арон собрал вещи и вышел.

–Пока, – сказал он ей на прощанье.

–Козел, – кинула она тихо ему вослед.

Первым делом Арон промок, залив ботинок водой, он грубо выругался и сел в свою машину, завел ее, включил вентилятор, чтобы сдуть сырость с лобового стекла, и тронулся в сторону участка.

В машине трещало радио, он включил рацию, тем временем свет в городе вновь погас.

Арон был грубым и пошлым, но он был хорошим копом, это все и решало, на остальное все закрывали глаза, даже на его грязь и похоть.

Погода все еще была ужасной, конечно, не ужаснее чем это захолустье с дымящими трубами, но она захватила умы всех жителей, все думали о проклятом ливне, ветре и лужах. Все думали о воде и все боялись ее, кроме Уэсли. Парню было плевать на погоду, она была ему на руку, ни один лишний хер не сунется на улицу, или по своим делам, поэтому он мог творить всё что хотел, хаос был его стихией, если бы начался конец света, Уэсли был бы по уши рад.