Дыра. 1 часть - страница 46

Первое что увидел Дейв – темноту, это была черная вода, вокруг уже рассветало, дождь лил также, но облака начинали светиться от проникающих к ним солнечных лучшей. Вокруг было спокойно, вдали слышался монотонный вой, словно поют напоследок тысячи мучеников в аду. Зарево пожара пробивалось с другой стороны восхода, словно всходило два солнца, словно второе всходило с запада, но это горел город, теперь он разгорелся сильнее, дождь не тушил горящие крыши. И запах, тошнотворная вонь.

–Слышишь, как поют? – закашлял Уэсли, – знаешь кто они? Я нет, но могу поспорить, сейчас там очень жарко, и вовремя мы ушли, – процедил из себя высохший Уэсли.

–Куда ты меня ведешь? – Дейв ощутил тело, руки ныли, они были связаны за спиной, было холодно, он замерз, сломанные ребра дали о себе знать.

–Я хочу показать тебе это, это…я не знаю, оно в моей голове, зовет меня, словно… дыра, черная дыра в моей голове и голоса оттуда, я покажу, – и он принялся тащить Дейва, – я покажу тебе, тварь, ведь ты прикончил меня, ты стрелял, сука.

–Слушай, я могу сам идти, – сказал Дейв.

Уэсли остановился и задумался.

–Да. Иди, осталось немного, я чувствую, – Уэсли трясло, он был похож на ходячий труп, с ужасными мутациями, был похож на вурдалака и ужасно вонял сыростью и кровью.

Дейв немного помолчал, собравшись с мыслями.

–Ты пытался меня трахнуть там, в госпитале, это ведь ты Уэсли, да? Так тебя зовут, странно встретить тебя в таком виде, что с тобой стало?

–А что не видно? Боги прокляли меня за то, что я сделал. Но одни прокляли, другие вознаградят!

–Это ты сделал с той женщиной? – выпалил агент, – за это тебя прокляли?

–С какой именно? – парировал Уэсли, – я много что сделал, пока меня не сожрала та мразь, пока хер у меня стоял! А сейчас не стоит… мне плевать на тех женщин.

–Которую ты изнасиловал со своим другом, ведь потом были еще, так?

–Ааа… да, это был я, ну…еще тот я, другой, прошлый я, – попытался рассмеяться Уэсли, но подавился и отрыгнул что-то ужасное.

Дейв сдержал рвотный позыв, ему было не до нежностей.

–Что с тобой произошло? – поинтересовался Дейв.

–Меня убили, вот что… – огрызнулся Уэсли.

–Но ты сейчас живой, – Дейв не переставал.

–Знаешь что? Заткнись, сука, хочешь я тебе твою глотку перегрызу? – зарычал Уэсли, но боль сдавила ему легкие, – я умер, ясно? Эта тварь сожрала меня, а потом высрала, я труп, я гнию, я гнилец, мое место уже не здесь, мое место в земле. Думаешь я хочу? Думаешь мне надо? Эти голоса, они вызывают жажду, они зовут убивать, я не был таким, да я был говнюк, урод, но я не был насильником, что-то щелкнуло, спустило собак с цепи, и я знаю что, мы туда идем, я хочу знать, пока я не сдох, поэтому ты мне нужен, я буду молить тебя, но ты должен меня туда дотащить, ясно? Все началось с этого чертого дождя, словно плотину прорвало… понеслось, крутоверть завертела и сорвала мне башню. Я бы был таким же бездельником, трахал бы дальше своего дружка и всяких шмар, а сейчас я гнию, и хочу жрать, мяса, и молись, чтобы я тебя довел…Урод, в твоих интересах захлопнуть пасть и идти! У меня хватит сил, я еще силен!

–Обязательно туда идти? – испугался Дейв.

–Ты что тупой? Да обязательно, – Уэсли наморщился и стал зловещим и жалким одновременно, но был все еще сильным, – белый цвет кожи, он походил на труп, на вурдалака, на подбородке застыла кровь, черная кровь текла из черепа, но поразительно, Уэсли двигался, думал и говорил, он был полон сил, хотя Дейв видел его мозг через дырку в черепной коробке, это его пугало, он бы не справился с этим больным голыми руками, связанный и избитый.

–Тебе нужна помощь, тебе надо в больницу… – но Дейв замолчал.

Замолчал и Уэсли.

Они долго молчали. Дейву молчание показалось напряженным.

–Не могу, оно зовет меня… и врачи не помогут мне, уже поздно, только окончательная смерть, я уже побывал в больнице, там одни тупицы, вывели меня из себя – продолжил Уэсли, – мы пришли, я чувствую силу, она идет от туда, – Уэсли показал к горизонту, – чувствуешь силу? Дрожь, чувствуешь запах? Это оно! Оно… начало.

Это было поле, то самое поле, где Сэм был вечером. Машины стояли не тронутыми, вся низина была в воде до пояса.