Джентльмен что надо - страница 4

Посвящаю от всего сердца Джеффри

Мы только однажды теряем девственность,

но наше сердце навсегда остается там,

где мы ее потеряли.

Старый Харкесс, толкавший свою лодку к воде, остановился и прислушался. Все было тихо вокруг. До него доносилось только дыхание летнего моря да шум ветра в густых зарослях на вершине скалы; старик, однако, ожидал иного. Он тяжело вздохнул, потому что был стар и ленив, и ему отнюдь не помешало бы, если бы ему кто-нибудь помог спустить лодку на воду и поработать на веслах в эту теплую ночь. Он поплевал себе на руки и снова взялся за борт лодки. Еще дважды он останавливался и на третий раз услышал то, чего так ждал: быстрые шаги, ускоренное дыхание и, наконец, сдавленным голосом произнесенные слова:

– Харки, подожди меня, Харки.

Призыв прозвучал негромко, хотя и настойчиво, и старик улыбнулся в темноте: ишь какой Уолли – ведь страсть как хочет поехать с ним, а осторожничает. Он спокойно откликнулся:

– Эгей, парень!

Из темноты, спотыкаясь, появился человек, не говоря ни слова, уперся в лодку и вместе со стариком столкнул ее наконец в воду. Когда они забрались в нее, мальчишка произнес с упреком в голосе:

– Ты, наверно, уже собрался уйти без меня.

– Я совсем не хотел этого. Ты же знаешь, мне нравится быть в компании с кем-нибудь. Но время-то шло, становилось уже поздно, а ночи сейчас короткие. Я боялся, что тебя не выпустят из дома.

– Да уж постарались. Отец запер меня, но, слава Богу, я еще достаточно худой, чтобы вылезти из окна, и достаточно легкий, чтобы спуститься по стволу глицинии.

– А иначе тебе тут и не быть бы. Что ты потом-то делать будешь?

– Потом я уеду. Этой осенью мне надо отправляться в Оксфорд.

– Мне будет сильно не хватать тебя, Уолли.

– А мне еще больше будет не хватать тебя, Харки. Тебе ведь все равно, кто из мальчишек станет твоим помощником. Для меня же ты – Одиссей.

– Что это такое?

– Смелый моряк, который всегда много говорил.

– Ну и прозвище ты мне придумал!

– Поверь мне, это большая похвала. Куда ты сейчас направляешься?

– От мыса прямо по курсу. К французскому судну, груженному отличным бордоским вином. Как жалко, что твой отец настроен против ночного лова, Уолли! Сколько дешевой выпивки он заимел бы!

– Ох, отец! – В голосе мальчика прозвучала нотка жалости. – У него и так хватает забот, без нарушения таможенных правил. Люди Девона всегда виноваты: они, оставаясь протестантами, удручают тем самым Деву Марию, а теперь вот Елизавета вообще запретила пиратство.

– Нет, парень, это только возле своих берегов. Если бы твой отец и его друзья орудовали в Вест-Индии ^>>[9], она называла бы их ярчайшими бриллиантами своей короны.

Звоном колокола прозвучали в голове мальчика слова – Вест-Индия.

– Ладно, Харки, давай уж я сам погребу. А ты отдохни пока. На обратном пути лодка будет тяжелее.

Старик не имел ничего против, отложил весла и откинулся назад на своем сиденье.

– Уолли, почему твой отец настроен против того, чтобы ты был моряком? Сам-то он моряк.

– Вот поэтому он и против. Говорит – ничего хорошего в этом нет. Я должен изучить либо право, либо церковную службу и затем строить свою карьеру. Кузина моего отца, Кейт Эшли, пользуется благосклонным вниманием королевы и замолвит словечко за меня.

– Да, оно, конечно, такое дело куда надежнее. Только совсем зачахнешь ты, парень, если станешь клерком.

– Может быть. Однако никогда не вредно поучиться. Да и не смогу я быть таким морским волком, как Хэмфри, – я вечно страдаю от морской болезни. Зато ночи вроде этой очень хороши. И еще – у меня большое желание увидеть Вест-Индию и всю ту огромную страну, которая расположена за островами.

– Да-а-а, некоторые из островов довольно привлекательны, да и богаты к тому же. Но теперь они не так приветливы, как в дни моей молодости. С испанцами у нас натянутые отношения, и индейцы так озверели от обращения белых с ними, что поджидают за каждым деревом, чтобы ужалить отравленной стрелой, а после выпустить из тебя кишки.

– Однако скоро из них вообще никого не останется в живых. Вспомни, что ты мне рассказывал прошлой ночью.