Джентльмены женятся на брюнетках - страница 8

Они почти не обратили внимания на слова мистера Бойда и ответили, что им все равно. И тогда мистер Бойд проводил меня к Круглому столу и представил гениям, и почти все они мне кивнули в знак приветствия, а некоторые из них даже заговорили. И мне было позволено сесть за их стол и просидеть там до конца ланча.

Ну и мистер Худ вскоре заметил мой благоговейный интерес ко всему, о чем они говорят, и сказал, что он понял, что во мне ума гораздо больше, чем кажется с виду, так что он приглашает меня приходить сюда на ланч каждый день. И я бы совсем не удивилась, если бы он повел себя так, что я стала бы очередной девушкой, кончившей психоанализом с мистером Худом.

Но когда я сказала об этом Дороти, она ответила, что это принесло бы ему огромную пользу, потому что уж я бы знала, как поступить в таком случае, и он наконец пришел бы к какому-нибудь решению. Так что я вполне могла бы подойти на роль великой Вдохновительницы Истории.

И что еще мне необходимо было сделать — это вступить в Лигу Люси Стоун, чтобы я, как все ее члены, могла бы сохранять свою девичью фамилию после бракосочетания. Потому что имя девушки должно быть неприкосновенно, и когда девушка постоянно пользуется именем мужа, это лишь подавляет ее индивидуальность. А когда девушка бескомпромиссно настаивает на сохранении своего девичьего имени, то это заставляет всех думать, что она так или иначе добилась в жизни успеха. И очень подходящий случай для того, чтобы воспользоваться своей девичьей фамилией, это когда девушка идет в сопровождении мужа в какой-нибудь незнакомый отель. Потому что когда портье в отеле заметит, что девушка с девичьим именем находится в одном номере с джентльменом, то он не задаст лишних вопросов, и это заставляет девушку чувствовать свое превосходство над всеми, кто находится в холле.

Однако Дороти сказала, что мне лучше быть поосторожней. Ну, то есть я хочу сказать, что Дороти говорит, что большинство членов Лиги Люси Стоун не волнуют отельного портье, потому что относятся они в основном к тому сорту девушек, которые посещают отели только по случаю бракосочетания. Но, сказала Дороти, если мы с Генри закатимся в отель и попросим номер, пользуясь моей девичьей фамилией, то вполне возможно, что портье посмотрит хорошенько на меня и вручит Генри номер в местной тюрьме за совращение несовершеннолетних. Но я не слушаю никаких литературных советов от такой девушки, как Дороти, и потому вступила в Лигу. И теперь могу писать свою книгу, не опасаясь, что моя индивидуальность будет погублена фамилией мужа.

Итак, когда я наконец стала девушкой литературной, я решила, что мне не следует уподобляться тем писательницам, которые даже не пытаются исправить этот мир, а лишь разрушают его еще больше. Я же должна постараться и преподать миру какой-нибудь урок, который сделал бы его лучше. А лучшим уроком, с которым я когда-либо сталкивалась, могла бы послужить жизнь моей подруги Дороти. Ну и я решила, что напишу об этом. Но только жизнь Дороти не может служить девушкам примером для подражания, а должна показать им, чего они в жизни должны избегать.

Во-первых, я хочу сказать, что Дороти — девушка довольно низкого происхождения, а низкое происхождение только в кино выглядит довольно привлекательно, потому что Мэри Пикфорд, например, может быть и дочкой мусорщика, но все равно в конце фильма станет очаровательной, выйдя замуж за миллионера.

Но сама Дороти, хоть и смогла подняться из низов до уровня отеля «Ритц», но даже жизнь в «Ритце» не повлияла на ее идеалы, потому что Дороти по-прежнему не способна ни на что другое, кроме как безумно влюбляться в такого рода джентльменов, которые как родились без денег, так с тех пор и не сумели их приобрести.

Итак, когда я сообщила Генри, что собираюсь описать жизнь Дороти, мы с ним немножко поссорились. Потому что мне кажется, что Генри считает, что мир стал бы только лучше, если бы ничего не узнал о жизни такой девушки, как Дороти. Ну, то есть я хочу сказать, что Генри мыслит очень широко, как и полагается великим Реформаторам, которые должны уметь видеть вещи с разных сторон одновременно, и он готов закрыть глаза на все, что пришлось пережить девушке, если в конце концов она перестанет развлекаться и раскается. Но Генри говорит, что когда такая девушка, как Дороти, не платит за свои грехи и не раскаивается, то как же тогда всем людям нравственным получить то удовлетворение, которое они испытывали бы, глядя на ее страдания? И что тогда случится с христианством?