Джейсон - страница 16
Зависть открыла было рот, начала что-то говорить, остановилась и отхлебнула свой чай; снова можно было увидеть, что она думает.
- Итак, - сказала я, - что может помочь Джей-Джей в объяснении?
- Она должна это увидеть, - сказал он
Я уставилась на него и не увидела на его лице ни намека на то, что он шутит.
- Я не очень хороша в эксгибицонизме.
- Знаю и прошу тебя не об этом.
- А о чем тогда?
Натаниель двумя руками взял мою руку, что заставило меня посмотреть в лавандовые глаза. Интересно, я когда-нибудь смогу посмотреть на них и не поразиться их красоте?
- Мы подумали, что все вместе займемся сексом в одной комнате - ты и я, а рядом Джейсон и Джей-Джей и просто дадим разнице говорить самой за себя. Я посмотрела на него расширившимися глазами.
- Анита, мы же не в первый раз делим постель с другой парой и даже не во второй и не в третий.
- Это происходило, когда мы кормили ardeur или когда все отбивалось от рук и мы это не контролировали. Я никогда не соглашалась на подобное на трезвую голову.
- Может в этот раз пришло время, - сказал он мягко.
Я открыла рот, закрыла и не знала, что сказать. Черт, я едва знала, что об этом думать.
- Вот черт, - наконец сказала я.
- Звучит обнадеживающе, - сказал Джейсон.
- Извините, что разрушаю идеальный план, но Натаниель и Анита вдвоем не смогут показать достаточный уровень грубости, - сказал Домино.
Втроем мы посмотрели друг на друга.
- Джейсон, насколько жестко все должно пройти? – спросила я.
Он немного подумал и вздохнул.
- Наверное, жестче, чем ты и Натаниель сможете.
- Я могу быть жестче, - сказал Натаниель.
Я шлепнула его.
- Да, можешь.
- У нас с Анитой секс более грубый, чем у тебя с ней, - сказал Джейсон.
- Добавь к нам с Натаниелем Никки и получится жестче, - ответила я.
Джейсон рассмеялся.
- Я хочу познакомить Джей-Джей с миром жесткого секса, а не напугать ее до смерти.
- Никки тоже знает, что значит заниматься любовью, - сказала я, чувствуя потребность защитить моего отсутствующего любовника.
- Я тебе верю, но видел насколько он может быть груб, и что-то в его росте, ширине плеч и садомазохистских играх на грани разумного даже меня выбивает из колеи, представь, что будет с Джей-Джей.
Никки был блондином с голубыми глазами, как у Джейсона и Зависти, но на фоне его все в этой комнате будут казаться… хрупкими. Он не самый высокий наш телохранитель, но у него одни из самых широких плеч, он из тех больших парней, которые кажутся огромными; может это комбинация физического размера и личности. Также он признанный социопат, что означает - его реакции на разные ситуации либо идеальны, либо настолько ужасны, что не подобрать слов. Я любила его, имею в виду влюблена в него, а он в меня. И это означает, что он далеко не такой социопат, каким сам себя считает, особенно для парня с таким ужасным детским прошлым, только у Натаниеля оно было не лучше.
- Хорошо, если Натаниель и я вдвоем недостаточно грубы и ты не хочешь привлекать Никки и, предположу, что никого в этой комнате тоже, то какие варианты? – задала вопрос я.
- Так как это идея Джейсона, то ему с Анитой и демонстрировать, - сказала Зависть.
Мы все посмотрели на нее; наверное, взгляды были не слишком дружелюбны, потому что она сказала:
- Что? Это же логично.
Я посмотрела на Джейсона.
- Думаешь Джей-Джей воспримет это нормально, если ей придется смотреть, как мы с тобой занимаемся сексом?
- Не знаю. Я спрошу, потому что Зависть права, Джей-Джей должна увидеть именно то, о чем я говорю, а не так, как все проходит у тебя с Натаниелем или с Никки.
Вот примерно так, мы начали обсуждать то, что скоро из идеи превратиться в реальность. Каждый раз, думая, что моя сексуальная жизнь уже не может быть страннее или сложнее - я сильно ошибаюсь.
Глава 2
Две недели спустя, Джей-Джей должна была приехать в Сент-Луис. Я сильно нервничала. Можно было подумать, что у меня уже было достаточно секса, достаточно нарушенных табу, традиционных ценностей и ничто уже не способно было меня смутить, но это было не так. И я была очень этим недовольна; казалось, если выкинешь в окно все правильные и традиционные идеи о сексе и взаимоотношениях, это должно сделать тебя невосприимчивой к смущению или стеснению, но не делало. Мне хотелось разозлиться, но я знала, что это выведет меня из себя, так что я готова была сопротивляться порывам. Я дулась. Я разрешила себе быть сердитой настолько, чтобы дуться на то, что чувствовала себя опять шестнадцатилетней и будто споткнулась перед трибуной, упав на главную чирлидершу и звезду-квотербека.