Джихад: террористами не рождаются - страница 11

У обеих женщин волосы до плеч, на них трусики «танга», черные в красный горошек, и бюстгальтеры с таким же рисунком. Между ними — в белой меховой куртке, таких же белых шляпе и кроссовках — сидит рэпер и музыкальный продюсер Жермен Дюпри. Надпись на фотографии гласит: «The Sex Issue. Thought you knew it all? Guess again!!! See page 92»[2]. Это обложка американского журнала The Source за февраль 2002 года. Даниель был постоянным читателем этого издания, посвященного «хип-хопу, музыке и политике».

Среди друзей Даниеля выпуск с Жерменом Дюпри на обложке ходил по рукам. Большинству мальчишек из его баскетбольного клуба очень нравился хип-хоп. Было интересно обсуждать тексты и фотографии из The Source. Тогдашний лучший друг Даниеля оплатил журнал кредитной картой своих родителей. Журнал не продавался ни в супермаркете, ни в магазине канцтоваров провинциального саарского городка. Купить его в Саарбрюккене, до которого было несколько минут езды на электричке, они тоже не смогли.

Авторы журнала представляют новые альбомы, фильмы и книги, берут интервью у звезд. Они рассказывают о конфликтах в Африке, на Ближнем Востоке, а время от времени и о перестрелках в среде фанатов хип-хопа. «Пиф! Паф!» — так озаглавлена одна из статей на эту тему, опубликованная в журнале в то время, когда Даниель был его постоянным читателем. Далее следуют подробности: кто на кого и из-за чего напал. Не обходится и без броских заголовков о перипетиях личной жизни певиц и певцов. Важное место отводится моде, в том числе указываются цены фирм-производителей. Очевидно, что у читателей журнала есть деньги; в отделе маркетинга такого рода изданий они именуются «платежеспособной целевой группой». В некоторых номерах рекламы больше, чем редакционных статей. Вот, к примеру, как выглядел один из выпусков того времени: обложка, затем несколько страниц рекламы. Спортсмен-бейсболист рекламирует кроссовки; изможденные фотомодели — джинсы; баскетболист Стив Фрэнсис — спортивный телеканал; на других рекламных страницах — солнечные очки, кроссовки, дезодоранты, телепередача о боксе, снова кроссовки. Где-то между рекламой — страница с содержанием номера, две страницы о моде и две — о новом альбоме.

Возможность высказаться на страницах журнала получают все звезды хип-хопа вне зависимости от того, какое стилевое направление они представляют: далекие от политики развлекательные группы, авторы религиозных текстов, борющиеся против дискриминации темнокожие рэперы, борцы с наркоманией и насилием. А также хип-хоперы, рассказывающие о жизни уличных гангстеров («гангста-рэперы»). Гангста-рэп долгое время был любимым стилем в компании Даниеля, в его crew[3], как это назвали бы в своих песнях рэперы. Впрочем, в жизни Даниеля не было какого-то одного, того самого направления хип-хопа, как позже не было какого-то одного, того самого варианта мусульманства.

У одного из тогдашних его товарищей до сих пор хранятся записи песен. Речь в них идет о бандитских разборках, наркотиках, тяжелой жизни в Бронксе, о деньгах. Воспеваются правила улицы: тот, кто испытывает угрызения совести, кто сомневается, кто соблюдает законы, тот обречен. Большое значение придается уважению. Честь, fame[4] — превыше всего. Много значит мнение братьев из gang[5] своего района. Между бандами происходят сражения, например drive-by shootings — стрельба из движущихся автомобилей. Главные враги в песнях гангста-рэпа — это копы, «полицейские». Для многих фанатов хип-хопа эта музыка — вымысел, нечто похожее на воображаемые миры в компьютерной игре. Однако Даниель понимал все это всерьез и буквально.

Язык рэперов похож на код: он основан на использовании метафор и слов с двойным значением. Знание этого языка помогает отгородиться от непосвященных. Чтобы понимать тексты песен, Даниелю пришлось овладеть новой лексикой, выучить новый язык. Beef означает здесь крупную ссору. То get bagged — так говорят о тех, кого арестовала полиция.