Джихад: террористами не рождаются - страница 33

От критики США они перешли к критике всего западного мира, «системы». В этой системе всех интересует только зарабатывание денег, никому нет дела до сути. Все люди там — fake, всего лишь «шестеренки общественного механизма». В последний раз так глубоко Даниель задумывался, наверное, когда ему было лет тринадцать. Тогда он все в мире подвергал сомнению, а его отец думал, что ему помогут труды Шопенгауэра. В лице Нидаля Даниель нашел собеседника, который все объяснял гораздо проще, для которого существовало только хорошее или плохое, который занимал однозначную позицию. Нидаль излучал авторитет, Даниель доверял ему и готов был следовать за ним — все равно куда. Их дружба казалась нерушимой. «После этих роковых пасхальных каникул все люди стали казаться Даниелю fake», — вспоминает один из его бывших друзей; он тоже стал для Даниеля частью «ненастоящего» мира. После тех каникул Даниеля будто подменили, и он больше не искал контакта с другом. Друг наговорил ему на автоответчик сообщение и даже написал письмо. Он писал, что очень жалеет, что они больше не дружат. И что он всегда готов возобновить отношения, если Даниель этого захочет. Но Даниель не отреагировал ни на звонок, ни на письмо. Дружба закончилась.

Отношение Даниеля к школе — а он был в одиннадцатом классе — также изменилось. У него пропала всякая мотивация, он даже хотел бросить учебу. Но для этого требовалось согласие отца: ведь ему еще не было восемнадцати. Отец не возражал, но одна из учительниц попросила его не давать согласия. Даниель хорошо учится, у него всё наладится, надеялась она. Отец прислушался к ее совету, и Даниель был вынужден продолжать ходить в школу. Но при этом он не выказывал никакого интереса к тому, что происходило в классе. «Какие технические приемы нужно соблюдать при правильном выполнении переворота назад?» — так звучал один из вопросов по теории спорта. Таких приемов было шестнадцать. Даниель выбрал этот предмет, потому что хотел в двенадцатом классе посещать спецкурс по спорту. Но теперь для него все это оказалось под вопросом.

Учитель, знавший его много лет, попытался поговорить с ним о его проблемах. Они разговаривали наедине в одной из школьных аудиторий. Одна из учениц случайно оказалась у двери. Она не знает, как протекал разговор, но слышала, как он закончился. Рассерженный учитель выбежал из класса, качая головой. «Ему уже ничем не поможешь», — якобы сказал он. Ситуацию попытался исправить другой учитель. Он попросил одноклассников уделять Даниелю больше внимания. Может быть, пригласить его куда-нибудь в выходные. («Мне бросилось в глаза, что он был как бы в изоляции. У других голова была забита девушками и всякой другой ерундой. Он же ни о чем таком не думал».) Один из учеников спросил Даниеля, что случилось, почему он так отдаляется от других. Даниель даже не обратил на него внимания. «Мы не можем до него достучаться», — сказал ученик обеспокоенному учителю. Даниелю казалось, что его одноклассники — совсем еще дети, что их слишком мало интересуют мировые проблемы. Он явно чувствовал свое превосходство над ними. Он вытатуировал на руках два слова: Truth, «истина», и Strength, «сила». В классе это ни на кого не произвело впечатления. Но мнение одноклассников больше не интересовало Даниеля. Главным для него было — что скажет Нидаль, а тот считал такого рода вещи real.

Для них двоих наркотики стали обычным делом. Одноклассники вспоминают, как Даниель являлся на уроки совершенно «обкуренный». И баскетболистам из клуба бросалось в глаза, как много оба употребляли «наркоты». Некоторые из баскетболистов тоже покуривали время от времени, но Даниель после пасхальных каникул «постоянно был под кайфом». Вскоре Нидаль и Даниель начали продавать наркотики знакомым. Ходили слухи, что «у Нидаля всегда есть травка». Он продавал наркотики по той же цене, что и другие мелкие торговцы, но делал из этого целое представление. Один из баскетболистов вспоминает, что Нидаль разыгрывал сцену передачи товара, как в фильмах о гетто. Он натягивал капюшон и здоровался с покупателем за руку, передавая ему при этом крошечный пластиковый пакетик. «С таким же успехом он мог держать в руках светящуюся рекламу „НАРКОДИЛЕР“», — говорит баскетболист. Даниель действовал более осмотрительно. В гимназии Нойнкирхена он был не единственным, кто курил травку. От школьного двора к асфальтированной дороге через небольшой лесок ведет тропинка. По ней можно дойти до профессионального училища. На этой тропинке и покупался «товар» — наркотики, упакованные в алюминиевую фольгу. «Так они выглядели тяжелее», — объясняет один из учеников, который тоже был покупателем. «Это были не настоящие дозы, скорее так — чтобы денег со школьников поснимать». «Марихуану было достать легко, кокс — через знакомых, с ЛСД было сложнее», — говорит тогдашний школьник. Нидаль и Даниель ограничивались марихуаной и торговали преимущественно в родном городке, а не в столице округа, Нойнкирхене. «Их лучшие клиенты — они сами», — смеялись в баскетбольном клубе.