Джими Хендрикс, история брата - страница 17

— Я не хочу ничего слышать о вашей маме! — отрезал он. — Я не знаю, что за чёрт в неё вселился. Так что вы, парни, одни.

Наше положение ухудшалось с каждым днём. После нескольких месяцев непрерывных звонков из школы на работу отцу, озабоченности соседей и атак работников соцдепартамента, начальник отца на электростанции решил вообще отказаться от такого беспокойного работника. С нескольких попыток отец нашёл работу на заводе металлических конструкций Бетлегема — уборщика цехов, но зато это был постоянный стабильный доход. Каждый вечер он возвращался домой покрытый с головы до пят чёрными опилками и пропахший горелым железом.

Не могу сказать, что отцу нравилась такая жизнь, один на один со мной и моим братом и рыскающими по соседям работниками соцдепартамента. Он начал запирать нас дома после работы. Но если он собирался вечером куда–нибудь пойти, ему ничего не оставалось, как брать нас с собой. Иногда он брал нас в кинотеатр Атлас и награждал нас каким–нибудь фильмом по 25 центов за билет. Но чаще, не справляясь со своей страстью игрока, брал нас с собой, когда шёл играть в специальный зал, расположенный в цокольном этаже Казино–Клуба. Уговорив повара дать нам по чашке риса с подливой, отец начинал вечер с того, что покупал стопку карточек и садился за стол. Цена их колебалась от 25 центов до двух долларов. На одной стороне была выигрышная комбинация, количество выигранных денег и общее количество билетов. Другая, состояла из перфорированной таблицы, которую вы должен заполнить. Так вы можете, вложив четвертак, превратить его в пять или даже 10 долларов, если конечно, правильно угадаете цифры. Перспектива на маленьких деньгах сорвать большой куш всегда горячила отцу кровь. Но я не помню, чтобы отец часто выигрывал.

Отец всегда попадал в чёрную полосу своей Судьбы, когда начинал играть. Даже если ему удавалось выиграть, он тут же всё выигранное проигрывал. Это только было дело времени. К сожалению, у него никогда не хватало воли подняться из–за стола с выигрышем в кармане. Но у него всегда достаточно было сил оторваться от стола, когда он был полностью побит и играть дальше ему было не с чем. Так проходил час, другой, третий, обычно к концу мы с Бастером уже крепко спали, устроившись под одним из карточных столов.

В те редкие дни, когда отец выходил из Казино—Клуб с выигранными баксами в кармане, он отводил нас в Пайк–Плейс–Маркет и покупал нам 10–центовые гамбургеры из конины. Звучит это ужасно, но тогда, в моём раннем детстве, они казались мне королевским угощением. Для меня походы в этот игровой зал были великолепным приключением, но, полагаю, даже более того, уверен, что у Бастера на этот счёт было совсем другое мнение. Уверен, его никоим образом не возбуждали ежедневные прятки в нашем доме после школы или возможность поздним вечером поспать под столом с зелёным сукном. Хотя времена были сложными для всех нас троих, я никогда не жаловался и не ныл. Отец всегда старался завершить день чем–нибудь хорошим и это было главным для меня.

После того, как отец потерял работу на заводе Бетлегема, электричество и воду стали постоянно отключать в нашем доме в начале месяца, и отец каждый раз пытался наскрести нужную сумму, чтобы заплатить долги за электричество и воду. Отец начал собирать утиль, чтобы отсортировать его и продать с выгодой для себя. В моих глазах он стал Королём Утильщиков — настоящим профессионалом. Банки, бутылки, листы металла, медь, пластмасса… вы можете сами продолжить этот список, но отец умудрялся за это выручать немного денег. В кузове своего грузовка он поставил большие пластиковые бочки: в одну кидал бутылки коричневого стекла, в другую — зелёного, в третью — прозрачные, в четвёртую — банки. Олова в те годы было очень много, но вот алюминий только–только начинал появляться, поэтому за алюминиевые банки мы получали только 3 цента за фунт. В поисках всего этого отец стал регулярно прочёсывать обочины дорог.

— Парни, вижу банки, там, впереди, — говорил он, вытягивая шею из окна кабины. — И не забудьте поискать бутылки в высокой траве!