Джон и Дэн - страница 22

   К тому времени нижние этажи опустели и охрана если и слышала шум, то искать не стала, мало ли что могло грохнуться в мастерских и складах, мож банка с вареньем взорвалась. Всё заперто, всё спокойно.

   Денис долго не мог прийти в себя, всёж кровь к голове здорово прилила, на языке был металлический привкус. Темно было хоть глаз выколи. Потихоньку, не теряя времени, начал ползать по полу на карачках и руками ощупывать пространство. Оказалось, он был в комнате без окон, с единственной дверью (закрытой конечно) и бочками с цементом. Подполз к двери. Вот оно "тюремное образование" и пригодилось. Махонький кусочек проволочки помог через минут 15 выскользнуть в коридор. Теперь приходилось красться тихо, тихо. Входная дверь на этаж была надежно заперта и над ней кровавым глазком горела сигнализация. Лифт был попросту обесточен. Дверь на лестницу закрыта, зато без сигнализации.

   Этот замок сдался минут через двадцать и оставляя следы цементной пыли на ступеньках, Денис пошел всё выше и выше по лестнице, не останавливаясь на этажах. По своему предыдущему опыту он уже знал, что начиная с четвёртого этажа, высотка жилая. На десятом этаже его ждал сюрприз в виде металлической решётки с навесным замком. Пришлось опять ковыряться. Замок сдался минут через пятнадцать. Через пять этажей массивная металлическая дверь запирала ход наверх наглухо. Замок был внутренний и хитрый. Дэн не стал и пробовать открыть дверюгу, зато довольно быстро отжал дверь на 15 этаж и пошуршал по пустому коридору. Под ноги попался детский трёхколёсный велосипед. Не стал его вандалить, пошарил вдоль стеночки дальше. Чьи-то кроссовки нащупал и спёр на всякий случай. Наконец подобрался к окошку встал на подоконник и открыл его, выглянул вверх и в стороны. Нет дуракам определенно везёт. Вдоль стены уходила на крышу пожарная лестница в метре от окна. Связал шнурками кроссовки закинул на шею и сиганул в окошко. Прыг, и повис на лесенке. Ух хорошо ветерок обвевает. Помаленьку вверх полез. Долез до края крыши и остановился, заглянул через край и замер, начал смотреть и слушать.

   На каждом углу крыши был вооруженный часовой и смотрел в тепловизор или прибор ночного видения. Сама крыша была завалена строительными материалами. На одной из куч стройматериалов сидел паренек и слушал радио. Причем что-то русское он слушал, меломан ночной. В полночь произошла смена караула и меломана попытались отправить вниз, но тот упросил послушать ещё одну "последнюю" песенку.

   Юрий Никулин проникновенно запел из динамика: "В тёмно-синем лесу!"

   - Бамс! - солидный деревянный брусок опустился на голову одного из угловых наблюдателей. Тот прикусил язык и обхваченный руками под мышки исчез в мешанине стройматериалов.

   - "Где трепещут осины! Где дубы колдуны!"

   Ещё на одну голову опустился боевой томагавк.

   - "А нам всё равно! А нам всё равно!"

   Третий страж почуял, что-то не ладное и успел развернуться. Перед ним стоял дикарь с кроссовками на шее. Но рассмотреть трофей дикаря индеец не успел. Левая рука бледнолицего вцепилась ему в воротник и притянула, а в это время правая заработала паровым молотом. От третьего удара меж глаз, пространство перед взором индейца свернулось и он мешком повалился на крышу.

   - "Не боимся мы волка и сову!"

   Последний угловой наблюдатель потерял сознание от удара прикладом по затылку.

   - "Храбрым станет тот, кто три раза в год, в самый тёмный час косит трынь-траву!"

   - Привет пацан! Как звать то тя? Заросшая грубой щетиной рожа махом испортила весь кайф от песенки, закрыв звёздное небо.

   - Маленький Гром. Сын вождя.

   - Круто! А меня звать Бешенный Пёс, если укушу, придётся десять уколов в задницу тебе поставить иначе хана пена изо рта пойдёт и сам взбесишься.

   - А! Ты тот самый бледнолицый, которого уже вторую неделю ловят и поймать никак не могут.

   - Не там ловят потому-что. Ну пошли папу твоего проведаем.

   - Не пустят, на выходе с крыши на посту двое и двое ещё возле дверей нашей квартиры.

   - Досадно, придётся через окно. Пошли, показывай окна ваши.