Джордж Элиот. Ее жизнь и литературная деятельность - страница 20

Но несмотря на то, что Джордж Элиот несколько пренебрежительно относилась к своей новой повести, такое отношение совершенно несправедливо: «Сайлес Морнер» – одна из ее лучших, наиболее законченных вещей. Повесть написана живо и интересно, в ней почти нет ненужных длиннот и отступлений, какими страдают все произведения Джордж Элиот, особенно ее позднейшие романы – «Ромола» и «Миддлмарч».

«Сайлес Морнер» заключает в себе историю одного бедного ткача, принадлежащего к маленькой общине диссидентов, приютившейся в отдаленном квартале большого мануфактурного города. Жестоко обманутый в любви и дружбе, исключенный из среды своих единоверцев, этот одинокий, ожесточившийся человек, потерявший веру в божественную и земную справедливость, весь отдается одной всепоглощающей страсти – страсти к золоту. И вдруг золото, приобретенное им столькими годами упорного труда, исчезает. Его обворовали и лишили единственной вещи, придававшей смысл и цель его жизни. От окончательного ожесточения его спасла маленькая девочка, которую он в холодную осеннюю ночь нашел спящей у порога своей хижины. Он взял к себе брошенного ребенка, и под влиянием этой новой заботы сердце его мало-помалу начало отогреваться, и в нем снова появилось примиряющее чувство любви и участия к людям.

Закончив «Сайлеса Морнера», Джордж Элиот некоторое время не принималась за новую работу. Ее и без того слабое здоровье совсем расстроилось от усиленных занятий, и у нее часто бывали страшные головные боли. Она очень плохо переносила физические страдания, они совершенно лишали ее способности работать.

Громадный успех ее романов несколько смягчил суровое отношение к ней лондонского общества: круг ее знакомых значительно расширился, хотя между ними было все-таки сравнительно немного женщин. Теперь многие искали ее знакомства и приглашали к себе, но Джордж Элиот уклонялась от всяких приглашений: она раз и навсегда заявила, что никуда не выезжает, так как при лондонских расстояниях и при отсутствии собственного экипажа это отняло бы у нее слишком много времени, и поэтому все, кто желают ее видеть, могут приходить к ней, не рассчитывая на возвращение визита с ее стороны. Несмотря на такое странное условие желающих познакомиться с ней все-таки оказалось очень много, и когда она назначила у себя приемные дни по субботам, то на них обыкновенно собирались многие лучшие представители лондонской интеллигенции и литературы.[3] Трудная обязанность занимать гостей всецело лежала на Льюисе, который был очень любезным и занимательным хозяином дома. Джордж Элиот, по-видимому, тяготилась этими многолюдными собраниями: она не любила большого общества и всегда чувствовала себя в нем неловко. На своих еженедельных собраниях она обыкновенно сидела где-нибудь в уголке и молча слушала, что говорят другие, или же вела с кем-нибудь из посетителей серьезную, задушевную беседу, не заботясь об остальных гостях.

Кроме светских знакомых и почитателей ее таланта у Джордж Элиот было несколько верных и преданных друзей, к которым она была чрезвычайно привязана. Особенно ценила она тех из них, которые не изменили своих отношений к ней в то трудное время, когда она сошлась с Льюисом и когда большинство от нее отвернулось. Она пишет миссис Тейлор в апреле 1861 года: «Мне никогда не было тяжело чувствовать себя отрезанной от общества, и я думаю, что моя благосклонность к человечеству нисколько от этого не уменьшилась. Но все-таки я сохраняю самую глубокую благодарность к тем, которые не боялись выказывать мне свое расположение в такое время, когда всё было против меня. Тех, кто так делал, было очень немного, так что я постоянно и без всякого труда могу вызвать их в своей памяти». В числе этих немногих были мисс Геннель, доктор Конгрэв и его жена (к последней Джордж Элиот чувствовала особенную симпатию, и ее письма к ней полны самых теплых выражений дружбы), миссис Бодишон и некоторые другие.

Чувствуя себя слишком слабой и утомленной, чтобы приняться за большой роман, Джордж Элиот все-таки не вполне бездействовала и до своего вторичного отъезда в Италию написала две небольшие повести: «Поднятая завеса» и «Брат Яков». Повести эти не имеют большого значения, особенно последняя, которую Джордж Элиот даже не хотела печатать и напечатала, только уступив уговорам Льюиса.