Эдельвейсы растут на скалах - страница 35

— Чего уставился, как на памятник?

Спину трет как-то по-лакейски. Хотя он стоит сзади, я будто вижу его почтительно полусогнутую спину.

— Макар, а как ты начал закаляться? — спрашивает он.

— Да как? Увидел в кино, как в проруби зимой купаются, завидно стало. Начал умываться снегом. Потом в сугроб стал зарываться. Хочешь, завтра вместе пойдем?

На следующий день Иван идет вместе со мной. На первый раз я мазнул его снегом по рукам, по груди, натираю лицо, уши. Он кряхтит, ухает, охает… Потом докрасна растираю полотенцем.

Иван начинает похохатывать:

— Ой, как здорово!

В нем словно распрямилась какая-то пружинка…

Операции по удалению одного надпочечника прошли успешно. Но «Кушинг» остался: второй надпочечник берет на себя функции удаленного. Круг замкнулся. Ариан Павлович говорит, что разорвать его можно, лишь удалив оставшийся надпочечник. Эксперименты на животных прошли успешно. Однако тут встал новый психологический барьер: больным придется всю жизнь принимать искусственные гормоны. Сможет ли такой организм в будущем противостоять инфекциям, физическим и психическим перегрузкам? Или первый же грипп, любая травма или непредвиденная операция окажутся для организма губительными? Ведь гормоны надпочечников олицетворяют собой защитные силы организма. Даже при частичном удалении невозможно было предвидеть, как поведет себя организм. Один в день принимает две-три таблетки искусственного гормона, другой совсем не принимает, а у третьего рецидив…

Состоялся консилиум. Было решено произвести операцию по удалению второго надпочечника. Честь идти первым на такую операцию выпала Боровичку.

В состоянии ли будет организм, лишенный естественных гормонов, противостоять неблагоприятным факторам — на это сможет дать ответ только время…

На пятый день после операции Боровиков делает попытку встать. Он садится на койке, берет костыли, осторожно опускает ноги на пол. Распрямляется. На лице возникает странная гримаса… У меня в груди все так и оборвалось…

— Что? Надо крикнуть кого-нибудь на помощь?

Но Володя вдруг отставляет костыли, брови у него встают шалашиком. Он не может выговорить ни слова и только качает головой: не болит.

— Ле-по-та… Эй, люди, сюда-а!

В коридоре раздаются торопливые шаги, дверь распахивается, вбегают двое больных с обеспокоенными лицами. Я показываю на Володю пальцем:

— Смотрите, какие штучки мой Дублер откалывает!

Дублер, переставляя ноги, как паралитик, идет, держась за спинку кровати, и не верит еще, что это он навсегда уходит от костылей, невыносимых болей — уходит от «Кушинга»…

В палату спешат люди с тревожными лицами, но, узнав, в чем дело, в мгновение преображаются: смеются, перемигиваются, балаганят:

— Боровичок, пошли в коридор в чехарду играть.

— Да на нем уже пахать можно!

— Во дает. Ну чисто — Майя Плисецкая.

— Эй, публика, не сглазьте его!

Мне, наконец, тоже разрешили вставать. Теперь мы с Володей соревнуемся: кто из нас медленней ходит. Я передвигаюсь с тросточкой.

В палате освободилась койка, и к нам положили старого знакомого, Зануду. У него щитовидка. Ему и раньше предлагали оперироваться, но он отказывался. Однако болезнь свое берет: Зануде пришлось вернуться и просить, чтобы снова приняли. На нем своя шикарная пижама, мягкие комнатные тапочки. Он знакомится с обстановкой. В хирургическом отделении он впервые.

Сестра делает Володе перевязку.

— Это кыто такая? — шепотом спрашивает у меня Зануда.

— Перевязочная сестра.

— Она и меня будыт перевязыват, да?

— Она всех перевязывает.

— О, дэвушка! Ка-кой ма́ладой, сы́мпатычный, — обращается он к ней. — Я хачу вас у́гастыт. Угащайтэс пажалуста, — раскрывает коробку дорогих конфет. Сестра отказывается. Зануда набирает горсть и высыпает ей в карман. Та смущается, благодарит.

Так он угощает всех, кто будет его лечить: мелкую сошку — всех из одной коробки, а для тех, кого считает поважнее, открывает новую. Еду Зануде приносит жена. Дежурная сестра спрашивает, почему он не идет в столовую. Зануда поднимает брови:

— Я же нэ свинья, читобы жрать ба́льничную пищу. Я же гатовлус к а́пирации.

Сказать Зануде пару ласковых? Да разве до него дойдет? Я уже знаю его. Это не ребенок, который по неопытности может что-то сказать не так. Нет смысла даром тратить порох. Мы игнорируем его. На праздные вопросы не отвечаем, советуем обратиться в Мосгорсправку. Возвратясь из столовой, вылизываем по-шутовски стаканы, ложки, похрюкиваем. Зануда понимает, в чей огород камушки, но не смущается: он верен себе.