Эдем - страница 51

Прозрачное вещество быстро сгущалось вокруг чуждого объекта в самой его середине.

– Это животное – простейший секретор металла. Оно осаждает молекулы железа на инородное тело. Скоро оно застынет и обретет прочность. Мы будем кормить его, пока вокруг шеи устузоу не образуется металлический ошейник. Ошейник, который нельзя будет сломать или разрезать.

– Восхитительно. Но что же будет на другом конце?

Складки жира на теле Зхекак заколыхались вновь. Она проковыляла через камеру к наблюдавшим за происходившим фарги и вытолкнула одну из них вперед. Она была повыше и покрепче прочих, под ее шкурой при ходьбе перекатывались сильные мускулы. Зхекак попыталась ущипнуть мускулистую руку двумя большими пальцами, но не сумела.

– Эта фарги прислуживала мне много лет, сильнее ее я не встречала, она едва умеет разговаривать, но превосходно исполняет в лаборатории все тяжелые работы. Теперь она принадлежит тебе, эйстаа, и будет исполнять более важную функцию. – Крохотные глазки Зхекак, почти утонувшие в складках жира, оглядели притихших слушательниц. – У нее теперь будет другая работа. Второй воротник будет на ее шее, конец поводка врастет в него. Устузоу и фарги всегда будут вместе, как два фрукта на одной ветке.

– Такому уму, как твой, нет равных, – произнесла Вейнте’, и все помощницы и ассистентки одобрительно зажестикулировали. – Соединенные и неразлучные навечно. Мне говорили, что наш устузоу умеет очень быстро бегать. Скажи мне, устузоу, далеко ли ты убежишь с этой «крошечной» фарги на другом конце поводка?

Ответа не требовалось, и Керрик молчал. Глядя на глупую морду существа, к которому присоединили поводок, Керрик не чувствовал ничего, кроме жгучей ненависти. Но, заметив, что Вейнте’ не сводит с него глаз, знаками изобразил подчинение и покорность. Она одобрительно кивнула.

– У этой фарги теперь будет новое имя, – сказала Вейнте’, и все умолкли. – С этого дня ее будут звать Инлену<, потому что могучее тело ее делает весь мир тюрьмой для устузоу. Ты запомнила, как тебя зовут?

– Инлену<, – отвечала фарги с большим удовольствием, понимая, что имя ей дала сама эйстаа и служить Инлену< теперь будет ей.

Покорность Керрика была настолько же лживой, насколько искренним было удовольствие остальных. Он медленно потянулся, потрогал пальцем ошейник, уже обдумывая, чем и как можно будет сломать его.

На багровом полотне заката вырисовывались черные силуэты деревьев, а над океаном уже высыпали первые звезды – тхармы сильнейших воинов. Четверо мужчин на берегу молча внимательно вглядывались в темную стену джунглей – они боялись зверей, что прятались среди стволов. Спины их упирались в прочный борт лодки, что придавало уверенности всем четверым. Эта лодка доставила их сюда и – все очень надеялись – унесет отсюда, из полного опасностей места.

Ортнар не мог более молчать и выразил общую мысль:

– Там, конечно, мургу; они неотступно следят за нами, выбирают время, чтобы напасть. Нам не следовало здесь останавливаться.

Он озабоченно закусил губу, воображение его наполняло тьму невидимыми опасностями – высокий и стройный охотник чувствовал себя неуверенно.

– Херилак велел нам ожидать здесь, – произнес Теллгес решительно.

Он не боялся того, чего не видят глаза, и предпочитал командовать, а не подчиняться. Сам он будет терпеливо дожидаться возвращения саммадара.

– Но его нет уже целый день. Может, он уже мертв, съеден мургу… – Страх владел мыслями Ортнара. – Не следовало забираться на юг так далеко. Мы проплывали мимо стад оленей, можно было поохотиться…

– Поохотимся на обратном пути, – ответил Серриак, заражаясь страхом Ортнара. – А пока – заткнись.

– Почему? Потому что я говорю правду? Разве все мы должны умереть, если Херилак жаждет мести? Не надо было приплывать сюда.

– Тихо, – сказал Хенвер. – По берегу кто-то идет.

Они пригнулись, выставив вперед копья, – и с облегчением опустили их, когда на фоне неба возникла фигура Херилака. Он поднимался на дюну.

– Тебя не было целый день, – с упреком произнес Ортнар, когда саммадар приблизился.