Единственная для Демона - страница 11

Глава 4.

Мы подходили к большой входной двери, из которой я не так давно в панике бежала. Как только моя нога ступила на порог, дверь со скрипом отворилась. Меня сразу же передёрнуло, и с губ сорвалось ругательство. Отпрянув назад, я наткнулась спиной на Иштара. Он придержал меня за плечи, слегка подтолкнув вперёд.

– Прекрасная донна! Ну что же вас так напугало? – Виктор стоял в просторном коридоре и самодовольно улыбался краем губ. – Не положено стоять в дверях, да и погода неподходящая, прошу, в наш скромный обитель.

Я не понимала, как он успел добраться до дома раньше нас. Ведь когда мы уезжали, он стоял около подъезда и не трогался с места. Более коротких путей объезда быть не могло, разве, что по воздуху, но вряд ли у них на крыше имеется вертолётная площадка.

Не скрывая ужаса и непонимания на своём лице, я прошла внутрь дома. Сейчас Виктор выглядел иначе: серый костюм с чёрной бабочкой, лакированные туфли, белые перчатки. От шляпы он избавился, и гордо стоял передо мной с сияющей лысиной.

– Ева Евгеньевна, позвольте. – он забрал у меня куртку и повесил на старинную стойку.

– Проводи нашу гостью к столу. Я скоро подойду. – Иштар скрылся за дверной аркой, и только по шагам можно было понять, что он поднимается по лестнице.

Я хотела снять обувь, но Виктор вдруг меня остановил.

– Ну что Вы, Ева Евгеньевна! Не стоит переживать, Клавдия наведёт порядок, проходите же скорее к столу.

Женщина показалась в дверном проёме. Сегодня на ней было надето длинное тёмно-зелёное платье. Волосы собраны в идеальный пучок. Что-то в ней точно изменилось. Дело было в лице. В первую нашу встречу оно было покрыто морщинами, и кожа выглядела обвисшей. Сейчас же она выглядела так, будто сходила на процедуру подтяжки. Кожа на её лице стала более гладкой и свежей. Клавдия помолодела лет, так, на пять точно.

– Конечно, милое дитя. Я всё приберу. – и голос столь скрипучий, прорезался.

– Простите, но, если в вашем, столь большом доме найдётся хоть одна пара тапочек, я буду очень благодарна.

Они как-то странно переглянулись между собой. Но почти сразу Виктор удалился и уже через минуту принёс мне замшевые балетки, украшенные тёмно-алыми камнями.

– Это рубины, прекрасная донна. – он бесцеремонно склонился к моим ногам и принялся разувать меня.

– Ох, Виктор! Прошу Вас, я справлюсь сама, не стоит так обо мне заботиться. – я была в полном замешательстве, однако Виктор послушно позволил мне справиться самой.

Стол богато украшен. Красивая сервировка, аппетитно оформленные закуски. По середине стола находился канделябр с многочисленными рожками, расположенными по окружности, украшенный хрустальным убором. На нём были зажжены чёрные свечи. Холодок коснулся моей спины.

– Прошу, Ева Евгеньевна. – Виктор придвинул стул.

– Спасибо. Вы можете звать меня просто Ева.

Мужчина поднял указательный палец вверх и лукаво произнёс:

– Хозяин возвращается. – после этих слов Виктор покинул помещение.

В зале показался Иштар и сразу же направился к столу. Свет погас и только свечи освещали стол и временами лица. Клавдия подала большие сочные стейки и сразу же удалилась.

– Тебе нравится атмосфера, которую придают нам свечи? – раздался бархатный голос, от которого мне становилось трудно дышать.

– Это необычно… и немного мрачновато.

– Тебя это пугает? – на его лице играли тени пламени от горящих свечей.

– Нет… просто это всё очень странно.

– Это высшая классика, Ева.

Моё сердце пропустило два удара. От того как он произнёс моё имя, меня обуяло приятным теплом, разливающемуся по всему телу. Я отвела взгляд и посмотрела на закрытую бутылку вина.

– Полностью солидарен. Пора наполнить наши фужеры. – сразу же после его слов к столу подошёл Виктор, держа в руке штопор, и словно искусный почитатель вин, с лёгкостью извлёк пробку, разливая алый напиток по бокалам.

– Прекрасная донна, всё ли вам нравится?

– Большое спасибо, Виктор. Всё просто чудесно. – я искренне улыбнулась.

Виктор сделал шаг назад, коротко склонил голову, опустив глаза вниз, и снова оставил нас наедине. Иштар внимательно на меня посмотрел, с интересом, будто изучал, а затем тихо произнёс: