Единственная для владыки [СИ] - страница 10

Спина раздражающе ныло. Зэйэнар открыл глаза и пытался оглядеть комнату, в которой находился. Оказалось, что это не комната, а пещера. Он был удивлен, и память начала возвращаться к нему. Как его ранили, как Таира тащила его по лесу. Повернув голову, он увидел как рядом с ним, в паре сантиметрах от его лица лежит Таира. Ее лицо и тело было расслабленным. Едва заметная улыбка играла на ее губах. Ее правая рука лежала у него на груди. Для Зэйэнара впервые, ощущать такие чувства от простого прикосновения девушки. Таира распахнула глаза и резко встала с земли.

— Ты проснулся! — Улыбнулась она и крепко обняла его. Сердце Зэйэнара начало стучать в два раза быстрей. Отпустив его, Таира только сейчас заметила что почти не одета. Быстро накинув на себя свой жилет, она принялась обследовать Зэйэнара. Ее тонкие пальцы прикасались его спины. От таких прикосновений, по телу Зэйэнара пробежались мурашки. Таира тяжело вздохнула и улыбнулась. — Как же я рада, что ты в порядке. — Прошептала она.

— Мы говорим на «ты»? — Удивленно спросил Зэйэнар.

— Ты спас мне жизнь. Мы теперь не чужие. — Сказала она направляясь к выходу. — И… Спасибо тебе.

— И тебе спасибо. — В ответ поблагодарил ее Зэйэнар.

Полностью переодевшись, Таира и Зэйэнар вышли из пещеры и вернуться в замок. Передвигаться Зэйэнару было сложно. Спина ныла от боли. Заметившая это Таира, подставила ему плечо.

— Ты знаешь где мы сейчас находимся? — Запыхаясь спросил Зэйэнар.

— В южной части леса. Если поторопимся, дойдем до замка к завтрашнему утру. Ты как?

— Все хорошо. Потерплю. — Улыбнулся Зэйэнар.

Вечером, Таира видела как устал Зэйэнар. Поэтому решила отдохнуть несколько часов. Ему нужно набраться сил. Она усадила Зэйэнара на землю, а сама разожгла огонь, чтобы приготовить наловленную рыбу.

Языки пламени играли на лице Таиры. Ее взгляд был сосредоточен на еде. Зэйэнар молча наблюдал. Ему нравилось просто смотреть на нее. С каждым мгновением, он все больше восхищается ею.

— Вот. Поешь. — Принесла она порцию рыбы.

— Спасибо. — Таира кивнула. Некоторое время оба они молча ели свою еду. Первым, нарушить тишину решил Зэйэнар.

— Расскажешь мне о своем детстве? И почему тебя так долго не выставляли в свет? Неужели боялись сглазить твою красоту?

— Все совсем не так. — Пыталась улыбнуться Таира.

— Тогда как? — По его глазам, Таира вдруг почувствовала что может доверять ему.

— Когда мы родились, все были в недоумений. Близнецы, с одной пуповиной родились совсем разными. Разница была заметна сразу же. Лилит родилась с прекрасными золотыми волосами, а я с черными как тьма. Глаза Лилит были голубыми как цвет неба, а мои ярко изумрудного. В день нашего рождения нам и дали прозвища — Солнце и Луна. Родившиеся принцессы должны были стать символом нашего королевства. Они должны были олицетворять мир и красоту. Для этой роли больше подходила Лилит. Поэтому… было решено, что в свет выйдет только Лилит. Надеждой королевства и отца с матерью стала она. А я, согласно Луне, становилась самой собой только ночью. С восьми лет отец начал обучать меня искусству владением оружия. С четырнадцати я начала выполнять миссий. В шестнадцать был создан мой отряд. Нашей задачей было во чтобы это ни стало защищать короля и королевство. — Рассказывать о том, что отец пользовался отрядом еще и для собственных планов, Таира рассказывать не стала. Впрочем, Зэйэнар это знал и понимал. — Вот так.

— И тебе никогда не было грустно?

— В детстве «да», а сейчас… сейчас мне честно признаться все ровно. Я даже благодарна им за такую жизнь. У меня есть верные друзья, которые готовы ради меня на все. О большем я и не мечтаю. А как насчет твоего детства?

— Ну… Я родился в семье высокопоставленных господ в Раттасе. Отец был одним из советников императора, а дядя был великим героем. Мать очень заботилась об о мне и всегда помогала. В тринадцать, отец начал вмешивать меня в политику. Тогда я и познакомился с нынешним императором, но тогда принцем. Мы с ним сдружились и стали лучшими друзьями.

— А почему ты говоришь про своих родителей в прошедшем времени? — Зэйэнар напрягся, но старался этого не показывать.