Единство - страница 15

— Как пожелаете, господин Зоревар, — Оника послушно склонила голову.

— Опять ты за свое! Прости мое поведение, я немного переборщил с вином, и вот, обидел тебя, — раскаяние церковника было искренним и безоговорочным.

— А я всегда считала, что церковника нельзя напоить, — смилостивившись, с улыбкой сказала Оника.

— Ладно, ладно, я слишком перебрал. Так что, забыли? — Зоревар подхватил корзину и направился по свежевыпавшему снегу мимо скрученных в спираль стволов деревьев. — Есть кое-что, что беспокоит меня, и я надеялся, что ты поможешь мне.

— Я всего лишь прачка, не уверена, что от меня будет много пользы, — Оника пошла за церковником, ступая след в след, чтобы не промочить тонкие лапти.

— Да, прачка, за одним исключением: в отличие от всех остальных, ты во дворце чуть больше двух недель, а до этого жила у тракта, где проходили караваны, везущие со всех сторон не только зерно и выпивку, но и истории.

Юноша привел Онику к лужайке, где на очищенном от снега бревне лежал испускающий пар и пропитавшийся жиром сверток.

— Я теряюсь в догадках, — произнесла девушка, садясь на холодное дерево.

— Угощайся. Знаю, кухня для прислуги могла бы быть и лучше, но в этом году с урожаями беда. Солнце выжгло большую часть посевов, да ты и сама, наверное, слышала жалобы торговцев, — внутри шуршащей бумаги лежала четверка румяных пирожков. — Послушай, Рони, когда ты еще жила возле тракта, до тебя не доходили слухи о всяких монстрах? Может, трактирщики упоминали в разговоре или купцы?

— Монстрах?! Ты об отмеченных Проклятым или о полчищах крысопсов, портящих скот?

— Нет, о настоящих монстрах. Чудищах, приходящих из ниоткуда.

— Ты уверен, что хмель полностью вышел из твоей головы?

— Здесь не уместны шутки, Рони, — Зоревар потемнел и заговорил тише. — На один из отрядов церковников на юге напало гигантское нечто с шестью лапами и огромными шипами на спине. И это был не шипохвост и ни один из хищников, когда-либо живших в Огнедоле. А после другой патруль привез заикающегося коваля, рассказывавшего о собаке, ростом со всадника на коне. Мужик уверял, что зверь с четырьмя головами и глазами, горящими синим пламенем, появился посреди деревни просто из воздуха, на месте разорвал старосту, схватил мельника и убежал в лес.

— Как давно это произошло? — горячая булка с вишней обжигала пальцы, но Оника и думать о ней забыла.

— Первое донесение пришло два дня назад: одному из церковников удалось выжить. Тварь исчезла в близлежащих пещерах, а он загнал двух лошадей, чтобы добраться до Берилона с известием о случившемся, — Зоревар внимательно посмотрел в лицо девушки. — Ты что-то слышала об этом? Мне нужно знать, как давно эти твари стали появляться, и сколько таких нападений уже произошло.

— Нет, я впервые слышу, чтобы на людей нападал кто-то кроме отощавшего хасса или стаи крысопсов.

«Это и есть ответный ход на вмешательство в поток времени? Возникающие из воздуха чудовища?»

— Как же все это не вовремя, — сокрушенно протянул церковник, запуская пятерню в волосы. — Сначала этот бунт, теперь еще и это. От мятежников только и жди, что они начнут раскачивать лодку, когда и без них хлопот не оберешься.

Заметив страх в глазах девушки, Зоревар широко улыбнулся.

— Не беспокойся, во дворце абсолютно безопасно. Спокойные годы после восстания магов девятнадцать лет назад усыпили бдительность стражи и капитанов, но этот недочет уже исправлен.

Церковник беззаботно улыбался, смеялся и порывался защекотать изображавшую испуг девушку, но ни улыбки Зоревара, ни прикосновения солнечных лучей не в силах были изгнать проснувшуюся в Онике тревогу. Она была уверена, что со временем случаи появления незваных гостей только участятся. Ставшее союзником время, теперь снова обратилось против нее.

Дневное светило превращало снег в сверкающие ручьи и звонкую капель, чтобы нагрянувшие в ночной тиши морозы сковали улицы и переулки Берилона, отращивая на всякой крыше и арке ледяную бахрому. Обледенелые ветви тихо звенели от прикосновений, подаренных едва ощутимым ветерком. Столица полнилась слухами, распускаемыми прибывающими в город ремесленниками и торговцами, о невиданных ранее чудищах, нападающих на поселения и одиноких путников. Молва ходила от дома к дому, неизменно заглядывая в комнаты прислуги Берилона. Занятые новыми сплетнями, служанки и вовсе забыли о неугодной им прачке Рони.