Единство - страница 38

— Ты говоришь о моем воспитаннике, Ульен. Будь добр, следи за своим языком.

— Моя госпожа, если вы позволите, — тихо начал Зоревар и, получив добро, продолжил живее, — девушка, Рони, уже дважды оказала всем нам неоценимую услугу, защитив господина Кристара, когда тому угрожала опасность. Это нельзя оставить без внимания.

— Конечно же, он будет поддерживать вашего воспитанника, госпожа Арнора! — возмутился Ульен. — Всем известно, что Зоревар проводит в его обществе куда больше времени, чем того требует его обучение. И ни для кого не секрет, что этот церковник уделяет слишком много внимания служанкам!

— Я не собираюсь слушать эту грязь, Ульен. Зоревар прав, я не могу просто взять и выгнать девушку за то, что она оказалась магом. Церковь отстаивает справедливость и благочестие. Я не могу нарушить наши каноны.

— Дайте ей денег! Надел земли где-нибудь подальше от Берилона, — Зоревар заметил капли пота, сверкнувшие на макушке старика.

— Или же мы вернемся к тому, — продолжил церковник, — что нам по-прежнему не хватает слуг. Ульен отсеивает большую часть кандидатов, такими темпами зиму мы встретим в холодных постелях с сырым мясом на ужин. Рони же проявила себя как старательный и исполнительный человек. Позвольте ей остаться. Это будет жест милосердия и снисхождения, кроме того, разве маги не должны посвящать свою жизнь служению Церкви? Тем более, способности Рони невероятно малы.

— С чего ты это взял? Только открыв способности, девушка в одиночку справилась с появившимся чудищем, создав копья изо льда. Для этого требуется незаурядный талант.

— Или же сильный испуг и желание выжить. В истории полно случаев, когда маг открывал силу в момент опасности, и никогда больше не достигал высоты, взятой в самом начале. А что лучше может свидетельствовать о невеликих способностях Рони, как то, что господин Первый советник не смог почувствовать готовую вот-вот проснуться силу? Хотя меня посещала мысль, что годы берут свое и все такое, — церковник удовлетворенно улыбнулся, заметив злость на лице ментального мага.

— Что ты скажешь на это, Ульен?

— Я могу подтвердить, что силы девчонки незначительны. Я не обнаружил в ней и намека на способность укрощать стихию.

— Возможно, все дело в том же страхе, — Зоревар продолжал плести паутину из мыслей и идей. — Девочка до ужаса боится магии. Ее родители были убиты укротителем стихии. Ее сила слаба, а страх не позволит и помыслить об укрощении воды. Я думаю, что она может остаться во дворце, как и просил Кристар. При условии, что она ни при каких обстоятельствах не прибегнет к магии. Иначе ей здесь не место. Тогда, если мои ожидания не оправдаются, Кристар не сможет оспорить вашего решения выгнать девушку. А господин Первый советник, время от времени, может беседовать с Рони, чтобы убедиться в ее благонадежности.

— Неслыханно, это просто неслыханно! Госпожа Арнора, вы должны приказать выпроводить мага за стены дворца! Оставлять ее здесь — это безрассудство! Ваша привязанность к господину Кристару мешает вам трезво оценивать ситуацию, и, кажется, вы забываете о…, — Ульен глянул на довольного Зоревара. При церковнике старику не стоило поднимать вопрос об истинном положении Кристара при дворе.

— Мне нужны твои советы, Ульен, а не указы, — Арнора поднялась со стула, всем видом показывая, что решение уже принято. — Когда девочка воспользуется своей силой, ее пребывание во дворце закончится. Она одна из прачек, верно? Уберите ее подальше от воды. Раз ты за нее вступаешься, Зоревар, сам этим и займись. Пусть она будет где-нибудь на виду.

— Моя госпожа, я смею настаивать на…

— Достаточно, Ульен. Зоревар, ты можешь идти. Позови капитана стражи и Третьего советника, необходимо обсудить появления неизвестных существ в Огнедоле и во дворце, в частности.

Поклонившись, церковник направился к выходу из Зала Собраний. Хоть чувство победы над стариком Ульеном и вызывало у Зоревара улыбку, в глубине души он и сам не был уверен в правильности принятого решения. Всевидящая Мать вновь проявила свою благосклонность к воспитаннику, и Кристар будет доволен, — это утешало церковника, но закравшиеся сомнения не давали ему покоя. Списав все на передавшуюся с кровью отца неприязнь к укротителям стихии, Зоревар поспешил к темнице.