Эдисон - страница 17
Всюду, где мы призываем на службу человеку электронный поток, мы идем путем Фарадея. Впрягаем ли мы в работу мотор, зажигаем ли электрическую лампочку, разговариваем ли по телефону, одеваем ли сумку почтальона на электромагнитные волны, слушаем ли радио, заставляем ли служить себе современную электрохимию, смотрим ли телевизионную программу или принимаем сигналы спутников – мы во всех этих случаях пользуемся в той или иной степени трудами Фарадея.
Вера в эксперимент, неутомимость, настойчивость, смелость Фарадея, его необыкновенно ясное и четкое изложение своих мыслей пленили Эдисона. Трудно переоценить то огромное влияние, которое работы Фарадея имели на Эдисона после того, как он с ними ознакомился в Бостоне.
В Бостоне в это время была уже известная группа практических работников в области электричества. Кроме телеграфистов, к ней принадлежали мастера, которые изготовляли различные школьные приооры и аппараты для наглядных демонстраций известных в то время основных физических законов. Эдисон вращался в среде этих любителей и практиков электротехники. Чаще всего он бывал в электротехнической мастерской-лаборатории видного инженера Чарльза Уильямса, который в дальнейшем стал сотрудником Александра Грахама Белла, изобретателя телефона. Уильямс в своей лаборатории позволил Тому проводить опыты. Здесь Том сделал свое первое запатентованное изобретение.
Впервые Эдисон появился в Патентном бюро с остроумным приспособлением, которое назвал «электрическим баллотировочным аппаратом». Столкнувшись как телеграфист, обслуживающий прессу, с деятельностью конгресса, Том был поражен громадной потерей времени в конгрессе на то, чтобы при баллотировке подсчитать поданные листки с ответами «да» и «нет». Эдисон изготовил машину, нечто вроде гостиничного «номерника». Перед каждым членом конгресса устанавливались две кнопки; одна, сигнализировавшая «да», а другая – «нет». На столе спикера (председателя) была поставлена четырехугольная рамка, в верхней части которой находились два циферблата, регистрировавшие каждый из двух возможных ответов при голосовании. Рассчитывая, что конгресс стремится экономить ценное время, Том решил, что изобретателя ждет богатство.
Том заинтересовал в этом деле одного состоятельного человека, и они вместе отправились в Вашингтон, где двадцатидвухлетний изобретатель продемонстрировал своп аппарат перед особой парламентской комиссией и с энтузиазмом объяснил все его достоинства. Председатель комиссии, посмотрев, как быстро и прекрасно работал аппарат, воскликнул: «Молодой человек, если есть на свете изобретение, которое нам менее всего нужно, то это оно самое!»
Нередко «парламентская канитель» является неплохим средством для оппозиционного меньшинства, чтобы добиться отсрочки принятия того или иного нежелательного законопроекта. Для такой «канители» хороши и длинные, бессодержательные речи, и всякого рода надуманные возражения технического характера, и техника медленного голосования. Были и такие члены конгресса, которые полагали, что автоматический счетчик работает точнее, чем это иногда требуется парламенту.
Как бы то ни было, предложение Эдисона было отклонено, его постигла неудача.
Том видел, что ошибается он не как техник, а как коммерсант. Суть дела заключается не только в том, чтобы поставить перед собой задачу, хотя бы и трудную, и технически правильно ее разрешить. Самое важное, чтобы изобретение было необходимым.
Автоматический счетчик голосов экономил время членов парламента, которые время не ценят. Но подобное изобретение может принести выгоду, если его применять там, где время – деньги, не в парламенте, а на бирже. Именно здесь, в биржевой игре и борьбе, решающую роль могут сыграть те две-три минуты, в течение которых будет получено сообщение о важном событии.
Том конструирует аппарат – на принципе телеграфного – для быстрого, удобного приема автоматической записи биржевых курсов. Он устанавливает эти аппараты у тридцати-сорока абонентов Бостона, соединив их проводами с главной биржей.
В 1868 году Эдисон впервые в жизни отправляется в Нью-Йорк, надеясь там продать свой аппарат для автоматической записи биржевых курсов. Надежда не оправдалась. Юноша снова встретился со скрытой игрой интересов и косностью.