Её легионер - страница 40

— Как? Очень просто — посмотрите на себя, Боксон. Вы носите одежду от Келвина Клэйна, обувь ручной работы, катаетесь на «корвете». Вы любите богатую женщину, но ваше достоинство не позволит вам опуститься до уровня какого-нибудь пляжного жиголо. Но вы — вовсе не богатый человек. За пятнадцать лет своих авантюр вы не накопили особых богатств. Конечно, три года назад вы неплохо заработали на контрабанде золота, но вам постоянно необходим очередной контракт — ваш образ жизни не позволяет экономить. Поэтому мое предложение для вас — далеко не пустяк. И ещё один аргумент: неужели вам неинтересно организовать и осуществить ликвидацию двух боссов мафии и двух их подручных?

— И уцелеть при этом, — снова улыбнувшись, добавил Боксон.

— Да, именно — и уцелеть при этом. Может быть, у вас есть более заманчивые контракты?

— На сегодня — нет. Но и этот контракт не заставляет меня прыгать от восторга.

— Если отбросить ваше заклинание, что наемный солдат — не наемный убийца, то — что вас не устраивает?

Боксон встал, молча подошел к окну, посмотрел на припаркованный внизу голубой «шевроле-корвет», потом обратил внимание на белый БМВ-316 со швейцарским номером, вернулся на диван, задумчиво посмотрел на шкатулку с сигарами и начал:

— Прежде всего, меня смущает сам мотив ваших действий. Вендетту забыли даже на Корсике, а вы приехали из тишайшей Швейцарии. Также я не уверен в обеспечении секретности этого дела — а без строжайшего соблюдения секретности мафия меня найдет даже в джунглях Зимбабве. Откуда вы могли узнать о моих сделках с золотыми крюгеррэндами? Значит, кто-то снабдил вас информацией обо мне. Вы можете сказать, кто?

— О вас мне рассказывал Гуго. Откуда ему было известно о крюгеррэндах — я не знаю. А что до вендетты — то Гуго оставался для меня самым близким человеком; когда погибли мой муж и мой мальчик, то прямых виновников не было — несчастный случай. Но сейчас я не могу простить смерть моего брата. Вы полагаете, этого недостаточно для мести? Теперь о секретности. Через две недели после гибели Гуго я наняла частного детектива. Его имя — Дидье Грамон, в прошлом он был инспектором в отделе по борьбе с наркотиками. Я рассказала ему все, что знала о работе Гуго, и детектив провел свое расследование. Примерно месяц он работал в Нью-Йорке; оттуда прислал свой отчет. А потом я получила известие, что Дидье Грамон был насмерть сбит машиной на нью-йоркской улице.

— Мадам Шнайдер, вы понимаете, что он был убит за свое расследование? Возможно, его ударили машиной, чтобы полученные во время пыток переломы были похожи на обыкновенные автомобильные травмы.

— Боксон, но хоть сейчас-то вы поняли, что я предлагаю вам очень серьёзное дело?

— Да уж куда серьёзнее…

— Давайте вопрос поставим так: вы возьметесь организовать мою личную безопасность путем устранения опасности?

— Когда был убит Грамон?

— Три недели назад, а что?

— У мафии было достаточно времени, чтобы добраться до вас. Вряд ли Грамон молчал на допросе. В последние дни подозрительные люди к вам не приходили?

— Нет, ко мне никто не приходил. Может быть, они расспросили прислугу, и узнав, что я сижу в инвалидной коляске, решили, что я им не опасна?

— Вряд ли, ведь вы посылали Грамона…

— Отчет Грамона я получила по почте. В нем не только результат расследования, но и краткие характеристики всех четверых — адреса, образ жизни и так далее. Если вы возьметесь за это дело, получите этот отчет в свое распоряжение.

— Я ещё не дал своего согласия…

— Сколько времени вам нужно на размышление?

— Два дня. И все же…

— Вы — наемный солдат, а не наемный убийца?

— Именно так. Скорее всего, я откажусь.

— Может быть, увеличить гонорар?

— Вы рискуете разориться…

— Пока нет — Гуго оставил мне немного денег, а на тотализаторе я не играю. Думайте, Боксон…

…Сидя за столиком маленького бистро, цепляя вилкой тончайше нарезанный жареный картофель и прилагающийся к нему бифштекс, Боксон размышлял и не мог отделаться от мысли о ненатуральности произошедшего. «Бред какой-то! Месть за смерть брата, оружейная монополия, частный детектив Грамон, шестьдесят тысяч долларов аванса… Но на сумасшедшую она не похожа, душевнобольные прежде всего перестают следить за своей внешностью, а её прическу делал классный мастер; платье, похоже, шили в салоне „от кутюр“. А было бы интересно повоевать в пресловутых каменных джунглях Нью-Йорка… Ага, а потом просить политического убежища на Кубе там тепло и сахар…»