Эффект антибаунти или казус белли-2 - страница 11

— Мой Бог, в Москве-то за чем он охотится? — недоумевал Павел Матвеевич.

Однако несколькими днями спустя, когда Рыкову стало известно, что ЦРУ через своих агентов в МФМ вдруг принялось активно собирать сведения о «Глоб лайнз коммюникейшн» и Челыше, ему стало ясно, против кого на этот раз направлено острие американского гнева, и не на шутку обеспокоился.

Сведя к минимуму свое участие в руководстве компании, Павел Матвеевич дал Челышу полную свободу действий, и тот, конечно, поспешил показать себя во всей своей красе, устраивая шумные криминальные разборки направо и налево.

Некоторое время такое положение дел Павла Матвеевича устраивало — американцы полностью сосредоточились на Антоне, готовя его ликвидацию.

Узнать об этом большого труда не составило. Когда ему доложили, что какой-то тип, некий Коростылев, бывший милиционер, через бывших своих сослуживцев в частных охранных структурах интересуется его компанией, он распорядился установить за ним слежку. Несколькими днями спустя, когда был зафиксирован факт его тайной встречи с Эдвардом Джонсом, помощником Стромба, выяснилось, что тот работает на осевшую в МФМ американскую спецгруппу. Как позже удалось установить, Коростылев был нанят американцами для дополнительного сбора информации о Челыше через одного из действующих в Москве агентов ЦРУ, пользовавшегося прикрытием частной фирмы.

Вначале ПМ подумывал завербовать Коростылева, чтобы контролировать передававшуюся американцам информацию, но затем пришел к выводу, что уж если кого и вербовать, так это американца, встречавшегося с тем два раза в неделю. Американец знал о готовящейся против компании операции значительно больше, нежели отставник.

Осторожно прозондировав почву вокруг него, ПМ через своего человека, не теряя времени, вскоре предложил ему сотрудничество, подкрепив предложение значительной суммой денег. Джонс, чересчур жадный до денег, чтобы удержаться от соблазна, продался. Таким образом Рыков постоянно был в курсе всех планов осевшей в МФМ группы. Именно от него он узнал об их задании и предпринял все для того, чтобы Челыша выкрасть не удалось. Антон слишком много знал о компании, чтобы дозволить ЦРУ захватить его живым: современные методы ведения допроса развязали бы ему язык в два счета.

Добившись того, что американцы отказались от планов похищения Челыша и решили его ликвидировать, Павел Матвеевич снял с Антона дополнительную охрану. О времени и месте покушения он узнал от Эдварда Джонса.

Однако его беспокоил не только исход нападения на Челыша, из-за чего, собственно, он и отправил к месту убийства двух человек, чтобы те лично убедились в его смерти, но и еще кое-что. Как раз для этого он приказал этим двум, чтобы после покушения они как следует обыскали его загородный дом. Павел Матвеевич предполагал, что Челыш был не так глуп, как хотел казаться. Он мог хранить дома кое-какие материалы о противозаконной деятельности компании.

ПМ в очередной раз взглянул на часы, с нетерпением ожидая прибытия своих людей. Он был уверен, что такие компрометирующие компанию материалы существуют. Специально для этого, если бы Челыш решился передать их кому-нибудь на хранение, две недели назад он распорядился, чтобы ни с него, ни с его друзей и знакомых ни днем, ни ночью не спускали глаз его соглядатаи. Несколько раз ими инсценировались липовые ограбления и незаконные проникновения в жилища разных людей, но это ничего не принесло: нигде не было и намека на след этих материалов. Таким образом выходило, что если Челыш и хранил их, то только дома.

Нервно постучав карандашом по крышке стола, ПМ подумал, что ни в коем случае нельзя допустить, чтобы этот компромат попал в руки правоохранительных органов. Многие генералы этим сведениям весьма бы обрадовались, окажись они в их руках, и он, благодаря обладанию кое-какой неблаговидной о них информации, уже не смог бы их шантажировать, поскольку сам оказался бы у них на крючке…

Нетерпение Рыкова достигло предела, когда вновь прозвучал сигнал вызова интеркома.

— Прибыли ваши посыльные, — сообщил секретарь.

— Наконец-то! — рявкнул Павел Матвеевич, сгребая в верхний ящик стола финансовые документы. — Их только за смертью посылать… Проводи их ко мне. Да поживее!