Эффект бабочки - страница 3

   Он потрогал языком лунку, где вчера утром еще был зуб, а днем врач извлек оттуда его остатки. Пока заживет, надо подождать, а потом будут ставить искусственный зуб. Ох, как он не любит этих зубных врачей! А кто их любит? С женой тоже утром недоразумение вышло. Не то, чтобы недоразумение, а неприятный разговор. Она потребовала, что бы он взял неделю отпуска и вместе с семьей отдохнул где-нибудь. Он сказал, что сейчас не может, что время ему не принадлежит, да и сам он уже себе не принадлежит. И тут ее понесло! Не дай бог, если слышал кто-нибудь их разговор. Как все-таки болит зуб, вернее, то место, где он был. Зуба нет, а он болит. Что от него сейчас хочет этот президент? Что за чушь он несет? Что за вежливые ультиматумы выдвигает? Ну что, что они сделают, если мы не вернем им этот город, который гость от имени страны называет своим? Да, конечно же, не вернем! С какой стати? Если так подходить к вопросу территорий, то всю карту надо заново перекраивать. У всех есть претензии, накопились за тысячу лет. Город им верни! А шиш без масла не хотите? Ты посмотри, дипломат, улыбается, а сам, небось, руку на ядерной кнопке держит. Как это все уже надоело: думать одно, говорить другое, делать третье. Маме не позвонил, зуб болит, жена психует, город отдай!

   Он резко вскинул голову, посмотрел в глаза такому же в прошлом функционеру, а ныне одному из пятнадцати президентов когда-то великой супердержавы, и сказал совсем не по протоколу:

   - Хрен вам, а не город! Хватит нам свои условия диктовать, не то время!

   Он увидел, как сузились глаза его коллеги, как отшатнулась и та, и другая свита. Он встал и сказал:

   - Некогда мне толочь воду в ступе. Прием окончен. Проводите гостя.

   Вечером он выслушивал возмущенного премьера, потом свое неудовольствие и озабоченность высказали советники.

   Утром случилось то, что они предрекали: экономический бойкот и ультиматум отдать город в течение двадцати четырех часов.

   Жена вопила, что ей плевать на его политические игры, что она первая леди государства и желает отдыхать с мужем. Она кричала и топала ногами до тех пор, пока он не залепил ей пощечину, чего не делал уже лет пятнадцать. Кулек с мамиными подарками ему принесли еще вчера, а вот сейчас его тинэйджеры вошли на родительскую половину и начали надсмехаться, да нет, не надсмехаться, а прямо-таки издеваться над бабушкиными коржиками в виде козликов и лошадок. Как он в детстве любил эти коржики! Он не выдержал, снял ремень и по несколько раз хлестнул направо и налево. Дети остолбенели, жена стояла тут же с открытым ртом и держалась рукой за щеку.

   - А ну ешьте! - крикнул он на детей. - Кому сказал?! - и снова замахнулся ремнем.

   Дети испугано зажевали, жена тоже схватила козлика и поспешно начала есть.

   - Вкусно? - строго спросил он.

   - Да, да, - вразнобой закивали дети и жена.

   - То-то же! А то, ты смотри, с жиру беситься начали! Я вас научу родину любить! - машинально сказал он слова своего деда, которые слышал, когда был ребенком.

   Он позвонил маме, но ее не было дома.

   Пресс-секретарь доложил, что главнокомандующий просится на доклад.

   - Я привел войска в состояние повышенной готовности, - сказал немолодой, одутловатый маршал. - Похоже, войны нам не избежать.

   - Из-за этого города, что ли? - спросил он удивленно.

   - При чем здесь город? - вздохнул маршал. - Город - предлог. Они нам наше место указать хотят. И как воевать, когда у нас там все родные и знакомые, а у них здесь? Гражданская война получится.

   - Думаете, до этого дойдет? - спросил он. - До войны?

   - До гражданской? Безусловно. Дай бог, чтоб до кнопки рука не дотянулась.

   И в это время раздался гул, взрыв, землетрясение. Он оглянулся и увидел поднимающийся в небо белый гриб.

   - Мама, мамочка! - закричал он и закрыл руками лицо.

   - Да что же тебе такое снится? - услышал он над собой голос мамы.

   Он сел, огляделся.

   - Ты так метался, так кричал во сне, меня звал.

   - Приснилось, черт знает, что, - он потер лицо ладонями.