Ефремов Иван «Туманность Андромеды». Обвинительный приговор коммунистической утопии. - страница 16

— Не знаю, но подчас такое неистовое желание, чтобы рядом шло крохотное, похожее на него существо, что стискиваешь руки… И… нет, я ничего не знаю!..

— Есть остров Матерей — Ява. Там живут все, кто хочет сам воспитывать своего ребенка.

— О нет! Но я не могла бы и стать воспитательницей, как то делают особенно любящие детей. Я чувствую в себе так много силы, и я уже раз была в космосе…

Веда смягчилась.

— Вы — олицетворение юности, Низа, и не только физически. Как все очень молодые, вы не понимаете, сталкиваясь с противоречиями жизни, что они — сама жизнь, что радость любви обязательно приносит тревоги, заботы и горе, тем более сильные, чем сильнее любовь. А вам кажется, что все утратится при первом ударе жизни…

При последних своих словах Веду вдруг осенило. Нет, не в одной лишь юности была причина тревог и жадных стремлений Низы!

Веда впала в свойственную многим ошибку — считать, что раны души заживают одновременно с телесными повреждениями. Совсем не так! Долго-долго остается еще рана психики, глубоко скрытая под здоровым физически телом, и может открыться неожиданно, иногда от совсем незначительной причины. Так и у Низы — пять лет паралича, пусть совершенно бессознательного, но оставившего память о себе во всех клеточках тела, ужас встречи со страшным крестом, чуть было не погубившим Эрга Ноора.

Угадав направление мыслей Веды, Низа глухо сказала:

— После железной звезды меня не покидает странное ощущение. Где-то в душе есть тревожная пустота. Она существует вместе с уверенной радостью и силой, не исключая их, но и не угасая сама. Но бороться с ней я могу лишь тем, что должно захватить меня всю, не оставляя меня наедине с этим… Теперь я знаю, что такое космос для одинокого человека, и еще больше склоняюсь перед памятью первых героев звездоплавания!

— Я, кажется, понимаю, — ответила Веда. — Я была на затерянных среди океана маленьких островках Полинезии. Там в часы одиночества перед морем тебя всю охватывает бесконечная печаль, как растворяющаяся в однотонной дали тоскливая песня. Должно быть, древняя память о первобытном одиночестве сознания говорит человеку, как слаб и обречен он был прежде в своей клеточке-душе. Только общий труд и общие мысли могут спасти от этого — приходит корабль, казалось бы, еще меньший, чем остров, но необъятный океан уже не тот. Горсточка товарищей и корабль — это уже особый мир, стремящийся в доступные и покорные ему дали. Так и корабль космоса — звездолет. В нем мы с отважными и сильными товарищами! Но одиночество перед космосом… — Веда вздрогнула. — Вряд ли человек способен вынести его.

Низа прижалась к Веде еще крепче.

— Как правильно вы сказали, Веда! Оттого я и хочу всего сразу…»

Получается, что Эрг Ноор, родившийся и выросший на звездолёте  - чужак среди людей Земли? Тогда почему слабы все остальные «тантровцы» - и физически, и духовно, и умственно? Почему так безответственна Низа Крит, почему так непрофессиональны астрономы и астронавигаторы, какие бы имена и фамилии они ни носили? Почему механик не отпрактиковался должным образом в управлении единственным тяжёлым роботом?

Не показывает ли Ефремов нам, читателям, что мечта о коллективном воспитании и обучении «подрастающего поколения» на самом деле – путь в тупик, если не в пропасть? Не доказывает ли нам читателям Ефремов, как учёный-палеонтолог, что инстинкты человека ещё рано корректировать, а тем более – одерживать над ними полную и окончательную победу? 

Общий труд и общие мысли? Какие общие мысли, если Эрг Ноор выставил перед членами экипажа идиотом единственного человека - астронома, посмевшего возразить ему, начальнику экспедиции на самозвано собранном Совете? Какие общие мысли, если стройных рядов, как ни силятся потомки «из коммунистического завтра», как и доказывает Ефремов, не получается «слепить» ни под каким видом ни спустя двадцать лет, ни спустя двести лет? Женщины продолжают желать быть рядом со своими взрослеющими детьми и таких женщин оказалось столь много, что под их нужды пришлось выделить немаленький остров! Какие общие мысли, если историк Веда Конг забыла о том, что душевные раны не залечиваются одновременно с ранами физическими?