Ефремов Иван «Туманность Андромеды». Обвинительный приговор коммунистической утопии. - страница 23

Каким таким образом творческий труд мог бы спасти «парусцев» и «тантровцев» интересно? На мой взгляд, именно рутинный, обычный «непрестижный» труд мог бы сохранить жизни и здоровье и всем «парусцам», и астронавигатору «Тантры». 

Именно привычка только к творческому труду не позволила «тантровцам» внимательно исследовать Зирду, организовать разведку планеты – спутника Железной Звезды. В целом именно привычка к творческому труду стала основной причиной того, что «Тантра» вообще попала в поле притяжения «ужаса астролётчиков». 

Если бы верховенствовал простой, обычный, рутинный труд, пусть даже физически и интеллектуально тяжёлый – ни о какой экспедиции к Зирде вообще бы речи не было – послали бы к замолчавшей автоматический корабль, отсняли ситуацию во всех деталях и доложили бы результаты по Кольцу не устраивая Земле «блекаут».

Если угробить четырнадцать человек «парусцев» и одного человека из экипажа «Тантры» сделать полутрупом – это основа для проявления «творческой радости открывателя новых тайн природы»… Тогда ясно, почему человеческое общество «коммунистического далёка» развивалось столь медленно и достигло столь мизерных успехов. Боюсь, что Ефремов предвидел, что СССР, как первое в мире «государство рабочих и крестьян», провозгласившее своей целью построение коммунизма и формирование, соответственно, нового человека, не просуществует сколько-нибудь долго, ибо нельзя строить что-то серьёзное на одном энтузиазме, идеализме и вседозволенности.

Веда Конг – историк – говорит: «Изобретение уплотнения электричества, приведшее к созданию аккумуляторов огромной ёмкости и компактных, но мощных электромоторов, было крупнейшей технической революцией нового времени. Еще раньше научились с помощью полупроводников вязать сложнейшие сети слабых токов и создавать самоуправляющиеся кибернетические машины. Техника стала тончайшей, ювелирной, высоким искусством и вместе с тем подчинила себе мощности космического масштаба.»

Я так и не понял, где всё это техническое великолепие проявило себя на «Тантре»? Аккумуляторы и электромоторы должны были превратить работу землян на планете-спутнике Железной Звезды в лёгкую прогулку, кибернетические машины – полностью и детально исследовать плато и низину за какие-то десятки минут, а также - перегрузить топливо с обездвиженного мёртвого «Паруса» на «Тантру» за считанные часы без участия землян. 

Ничего этого не было. Следовательно, Веда Конг лжёт. Лжёт жителям другой планеты, лжёт инопланетянам, лжёт землянам. И эту ложь поддерживают и не пресекают и старый, и новый заведующие «внешними станциями». 

Если даже Веда Конг по понятным причинам не знала о том, как проходил полёт «Паруса» и «Тантры», то о том, что её возлюбленный Эрг Ноор родился на звездолёте потому, что некая сыворотка-блокиратор оказалась неподготовленной к долгому хранению Веда Конг знала, как и о многих других «проколах», которые имели место в истории «коммунистического общества Земли». 

Знала и лгала. Знала – и умалчивала. Знала – и выдавала желаемое за действительное. Лгала, потому что её приучили лгать в результате прохождения коллективного воспитания и обучения с младенчества. Потому что перестала думать, мыслить, анализировать самостоятельно с того же раннего детства, ведь первенство принадлежало «коллективному воспитанию», «коллективному образованию» и «коллективному труду». 

Так же лжёт и её возлюбленный Эрг Ноор – ««В незапамятные времена люди могли совершать небрежность или обманывать друг друга и себя. Но не теперь!»». 

Мне почему-то после прочтения и перепрочтения этих цитат вспомнилось оруэловское: «Война — это мир, свобода — это рабство, незнание — сила.». Вот так мыслит и действует историк Веда Конг. Потому что её сделали «клоном». Потому что для неё существуют и имеют значение только книги, написанные линейным алфавитом – всё остальное информационное богатство древности для неё недостижимо по причине чуждости алфавита. 

Дальше, как говорится, больше. Веда Конг продолжает лгать инопланетянам: «Человек перестал быть рабом вещей, а разработка детальных стандартов позволила создавать любые вещи и машины из сравнительно немногих основных конструктивных элементов подобно тому, как все великое разнообразие живых организмов строится из небольшого разнообразия клеток;»