Его там не было - страница 4

— Вверх, всё время вверх. Голоса твердили, что очень скоро я попаду в место, где будет очень много света и тепла. Потом голоса исчезли, но перед этим сказали, чтобы я ничего не боялся. Дальше меня быстро несло по серой трубе, стенки которой всё время вращались.

Он замолчал и отвернулся, так что я больше не мог видеть его глаз. Очень страшно было задавать вопрос, точно я обратился Сизифом, которому оставалось последнее усилие, чтобы выпихнуть камень на вершину горы.

— И что, — спросил я, — там был свет? Кто встретил тебя в свете?

Какая-то незримая струна лопнула с оглушительным звоном и от этого звона у меня в ушах загрохотал настоящий ураган. Мальчик упал ан бок и его тело скрутилось так, будто через него пропустили электрический ток. Он не рыдал, нет. Он кричал так, будто выплёскивал всю свою душу в этом безумном вопле. И в крике слышалось такое горе, которое не может испытать никто, чтобы тут же не умереть.

— Его там не было! — кричал мальчик, захлёбываясь и выталкивая из себя по одному слову: — Его! Там! Не было!

Не помню, как я оказался на ногах в паре шагов от мальчика. Я глядел на бьющегося в истерике ребёнка и меня я переполнял безграничный ужас. Я и сам начинал дрожать, когда слышал этот вопль: «Его там не было!»

— Спи! — приказал я. — Спи и забудь об этом. Навсегда забудь.

Мальчик успокаивался и его плечи всё меньше дёргались под уродливой больничной пижамой. Ребёнок засыпал, но всё ещё всхлипывал.

— Не было! — последний раз выдохнул мальчик и уснул.

А я прислонился спиной к двери и запрокинул голову, пережидая, пока перестанут дрожать колени и трястись руки. Не знаю, как мой предшественник, а я был раздавлен, растоптан и стёрт в порошок.

— Открывай, — приказал я, стараясь успокоить дрожащий голос.

Ключ провернулся в тут же секунду. Очевидно Андрей приготовился открывать дверь, сразу после того, как услышал крик мальчика. Первым делом врач оглядел меня. Видимо искал следы укусов или царапины. И только убедившись, что я в полном порядке, Андрей посмотрел в угол, где уже спокойно сопел мальчик.

— Что с ним? — спросил врач, кивнув на ребёнка.

— Всё в порядке, он просто спит, — я массировал веки, ощущая, как все долгие годы моего существования непосильной ношей ложатся на плечи. — Думаю, теперь он пойдёт на поправку и через месяц-другой полностью придёт в норму.

— Вашими бы устами да мёд пить, — усмехнулся Андрей, закрывая дверь. — Ну и как, выяснили всё, что хотели?

— Да, узнал. Всё узнал, — мне не хотелось с ним говорить. Даже видеть не хотелось. — Будьте любезны, отведите меня в ординаторскую. Хотелось бы уже закончить все дела на сегодня.

Обратный путь мы проделали в полном молчании. Андрей правда пытался вести разговор, но всякий раз я не очень вежливо обрывал спутника, так что в конце концов Андрей обиделся и даже не попытался войти вместе со мной в ординаторскую. Впрочем, я бы и сам попросил его выйти оттуда.

Я закрыл дверь и посмотрел на того, кто меня здесь ожидал. Он, заложив ногу за ногу, сидел на дряхлом стуле и чёрные глаза казались пятнами на бледном лице. Под белым халатом, таким же тесным, как мой, блестел тёмный кожаный плащ. Да, он всегда предпочитал чёрные цвета одежды, а не красные, которые его контора предписывала к употреблению.

Он ухмыльнулся и жестом предложил мне присесть на кривоногий табурет, целый выводок которых разбрёлся по комнате. Руку никто никому не подавал. Всё, как всегда. Сев на табурет, я опёрся локтем на стол, заваленный какими-то журналами.

— Ну привет, Питон, — я покачал головой. — Тебе не кажется, что называть себя Петром — это проявление неуважение и вообще, наглость?

— Михаил, ты всегда был занудой и морализатором, — отмахнулся он. — Да и вообще, никакая это не наглость, просто самая близкая адаптация моего имени. И, между прочим, ты всё это отлично понимаешь, просто тянешь время, чтобы не переходить к главному. К тому, что тебя так пугает.

— Ты прав, — тут же согласился я. — Обсуждать это очень страшно, хоть если подумать, чего уже бояться?

Питон кивнул.

— Определённая информация доходила и до нас, — сказал он, сверкая белоснежными зубами, где торчали два длинных клыка. — Но, как сам понимаешь, наша агентура не работает в столь высоких сферах. А боссу очень хотелось знать правду, поэтому стоило просочиться этим сведениям, и он сразу же отправил меня сюда.