Екатерина Великая, 1780–1790-е гг. - страница 10

«Наказ» всегда покоился на судейском столе, и только по субботам, когда не докладывались текущие дела, эти члены в тесном кругу читали его, как читают в кабинете, запершись, запретную книжку избранным гостям. «Наказ» не предназначался для публики, служил руководством для одних правящих сфер, и только по их манерам и действиям подчиненным и управляемым предоставлялось чувствовать на себе свойство тех аксиом, какие верховная власть нашла нужным преподать для блага своих подданных. «Наказ» должен был озарять сцену и зрительную залу, оставаясь сам незримым светочем.

Сенат придумал такой театральный фокус для предупреждения превратных толков в народе, но самая таинственность «Наказа» могла только содействовать распространению слухов о каких-то новых законах. Депутаты и правители, читавшие или слушавшие «Наказ», выносили из него несколько новых идей, цветы мысли, но их действие на управление и образ мыслей общества уловить трудно. Только сама Екатерина в последующих указах, особенно по делам о пытке, напоминала подлежащим властям о статьях «Наказа», как обязательные постановления, и, к чести ее надобно прибавить, строго настаивала, «чтоб ни под каким видом при допросах никаких телесных истязаний никому делано не было».

Несмотря на слабое практическое действие, «Наказ» остается характерным явлением царствования в духе всей внутренней политики Екатерины. Она писала Фридриху II в объяснение своего творения, что должна была приспособляться к настоящему, не закрывая, однако ж, пути к более благоприятному будущему. Своим «Наказом» Екатерина бросила в русский оборот, хотя и очень стесненный, много идей, не только новых для России, но не вполне усвоенных политической жизнью и на Западе, и не спешила воплотить их в факты, перестроить по ним русский государственный порядок, рассуждая: были бы идеи, а они рано или поздно приведут свои факты, как причины приводят свои следствия. В. К-ский

НЕУДАЧНЫЕ КОДИФИКАЦИОННЫЕ ПОПЫТКИ. Еще в 1700 г. была составлена из высших чинов с несколькими дьяками комиссия, которой поручено было пополнить Уложение 1649 г. узаконениями, состоявшимися после его издания. С тех пор над этим делом безуспешно работал ряд комиссий.

Перепробовали разные способы работы, то клали в основу ее свое старое Уложение, пополняя его новыми указами, то сводили его со шведским кодексом, заменяя неподходящие пункты последнего статьями первого или новыми постановлениями: к импровизированным кодификаторам из военных и статских чинов присоединяли назначенных или выборных экспертов, «добрых и знающих людей», иногда только из офицеров и дворян, чаще и из других сословий, духовенства и купечества.

В таком составе кодификационных комиссий сказалось смутное воспоминание об участии земских соборов в составлении важнейших законодательных сводов Древней Руси, Судебника 1550 г. и Уложения 1649 г. Комиссия 1754 г., составленная также из должностных лиц центрального управления с участием «Десьянс-академии профессора» Штрубе де Пирмонта, изготовила две части нового уложения, и в 1761 г. по предложению Комиссии для совместного с ней вторичного рассмотрения ее труда Сенат указал вызвать из каждой провинции по два выборных от дворянства и по одному из купечества, и Синоду — предложить выбрать депутатов от духовенства.

Дело и на этот раз не было закончено; выборных в 1763 г. распустили, но Комиссия просуществовала вплоть до созыва новых депутатов в 1767 г. В. К-ский

УЛОЖЕННЫЕ КОМИССИИ — название семи временных коллегиальных органов в России 18 в., созывавшихся для составления нового Уложения (свода законов), вместо устаревшего Соборного Уложения 1649 г.

Первая комиссия такого рода — Палата из 70 служилых людей — была созвана Петром I в 1700 г. Она проработала три года и составила новоуложенную книгу, в которой царь нашел множество пропусков, и из-за этого распустил комиссию. В 1714–1718 гг. работала вторая комиссия, которая смогла предложить только 10 глав нового Уложения, также не утвержденных. В 1718 г. Петр повелел создать Уложение на основании русских, шведских и датских законов. Для этого в 1720 г. была образована третья, смешанная комиссия с участием иностранцев, работа которой также ни к чему не привела.