Экклезиология вступления в клир - страница 14

Наибольшее влияние оказывали императоры на поставление Константинопольского патриарха. Фактически, в большинстве случаев, император сам избирал кандидата. При этом иногда соблюдался установившийся порядок, согласно которому собор представлял императору трех кандидатов, а император выбирал из них одного. Однако, очень часто император предлагал собору своего кандидата, которого собор и избирал [28]. Что касается поставления епископов и митрополитов, то многое зависело от личности императора и патриарха. Нужно отметить, что явное вмешательство императоров при поставлении епископов было возможно только при попустительстве самих епископов.

7. В Древней церкви избрание пресвитеров и диаконов совершалось так же, как и избрание епископов, но, конечно, без участия соседних епископов. В «Апостольском предании» Ипполита Римского говорится, что диакон избирается так, «как сказано выше», что надо понимать в том смысле, что он избирается народом [29]. Если относительно избрания пресвитеров в этом памятнике ничего не говорится, то только потому, что избрание народом предполагается само по себе.

Однако, очень скоро этот порядок претерпел изменения. В эпоху Киприана, в северной Африке избрание пресвитеров и диаконов, а также и остальных клириков, совершалось в пресвитериуме. Избранный кандидат предлагался народу, который давал свое согласие. Киприан сам свидетельствует, что «при поставлении клириков мы имеем обыкновение советоваться с вами и обсуждать с вами поведение и достоинство каждого» [30]. В свою очередь, Корнилий Римский говорит в своем послании к Фабию Антиохийскому по поводу Новациана, что «его рукоположение совершилось вопреки желанию не только всего клира, но и многих мирян… Но епископ просил позволить ему рукоположить только этого одного» [31]. Когда Киприану Карфагенскому пришлось во время своего изгнания рукоположить некоторых клириков, то он счел нужным написать специальное послание пресвитерам и диаконам, в которым он как бы оправдывался в том, что он совершил поставление без предварительного совещания с ними [32]. В молитве поставления пресвитеров, находящейся в «Апостольских постановлениях» мы читаем: «Сам и ныне призри на раба твоего, гласом и судом клира всего в пресвитерство вданного, и исполни его духа благодати…» Здесь уже нет речи о каком — либо участии народа [33]. Возможно, что действительно народ был в конце IV или в начале V века уже отстранен от избрания пресвитеров и диаконов. На его долю оставалась только рецепция совершившегося поставления. Это отчасти подтверждается 7–м правилом Феофила Александрийского: «О имеющихся рукоположитися сей да будет устав. Весь собор священнослужителей да согласится и да изберет, и тогда епископ да испытает избранного, и с согласия священства да совершит рукоположение среди церкви в присутствии народа, и при возглашении епископа, аще и может народ свидетельствовать».

С падением роли пресвитериума, который из церковного совета становится советом при епископе, поставление пресвитеров, а тем более остальных клириков, переходит главным образом в руки епископа. Немалую роль сыграло в этом отношении 2–е Апостольское правило: «Пресвитера, диакона и прочих причетников да поставляет един епископ». Это было единственным каноническим постановлением, в котором говорилось о способе избрания пресвитеров и остальных клириков. Как бы мы ни понимали глагол «χειροτονέω», из правила ясно, что епископ сам набирает и рукополагает своих клириков.

В XII веке, в Византии как будто — если основываться на свидетельствах Вальсамона и Зонары — забыли о том, что в Древней Церкви пресвитеры избирались народом. Так, Вальсамон писал по поводу этого правила следующее: «Мы не имеем никакого предписания о том, что нужно прежде избирать пресвитера, или диакона, или другого клирика, а потом его рукополагать» [34]. Зонара аще более категорически заявлял: «Избрание и рукоположение пресвитера принадлежит епископу, которому должны быть подчинены рукополагаемые» [35]. Как было фактически, сказать трудно. Вероятно епископ, при поставлении клириков, советовался со своим пресвитериумом, но ничто не обязывало епископа привлекать пресвитериум к избранию кандидатов в клирики. С другой стороны, условия византийской жизни до некоторой степени способствовали восстановлению избрания клириков народом. Епископы не всегда имели в запасе кандидатов на клировые служения, особенно же для поставления в те церкви, которые не были достаточно богатыми. Сами кандидаты искали у епископа клировых служений, или сами церкви должны были заботиться о том, чтобы найти себе будущих клириков. Что касается клиторских церквей, то за ктиторами в Византии было признано право предлагать своих кандидатов. Ктиторы часто стремились совершенно освободиться от власти епископа, оставляя за ним только рукоположение подсылаемого ему кандидата, или просто принимая к себе уже рукоположенных священников, минуя совершенно епископа. Конечно, епископ мог отказать в рукоположении присланного ему кандидата. Это не всегда было легко сделать, т. к. епископ не всегда мог найти иного кандидата, которого бы согласился принять ктитор.