Экономика идентичности. Как наши идеалы и социальные нормы определяют кем мы работаем, сколько зарабатываем и насколько несчастны

стр.


How our identities shape our work, wages, and well-being


George A. Akerlof

 and

Rachel E. Kranton


Princeton University Press


© Princeton University Press, 2010

© ООО «Карьера Пресс». Перевод и издание на русском языке, оформление, 2011

Все права защищены


Все права интеллектуальной собственности (авторское право и/или смежные права) были нагло попраны при оцифровке этой книги с тем, чтобы нести передовую экономическую мысль в массы. Это делается исключительно с благой целью исправления кривизны мозгов миллионов бывших советских трудящихся, которые были жестоко поломаны идеями В.И. Ленина. 

Об авторах 


Джордж Акерлоф (англ. George Akerlof, вариант: Акерлов; 17 июня 1940, Нью-Хейвен, Коннектикут, США) — американский экономист, лауреат Нобелевской премии по экономике (2001) «за анализ рынков с несимметричной информацией» вместе с Джозефом Стиглицем и Майклом Спенсом, основоположник информационной экономической теории. Кроме того Акерлоф известен своими исследованиями рынка труда и особенно нерыночных зарплат, формирующих в настоящее время основы новокейнсианской школы макроэкономики.

Начав свое обучение в Йельском университете (1962 — степень бакалавра экономики), Акерлоф завершил его в Массачусетском технологическом институте (1966 — степень доктора экономики). После окончания учёбы почти постоянно преподавал в Калифорнийском университете в Беркли. В 1967—1968 годах работал профессором Индийского статистического института, в 1973 году был одним из сотрудников Комитета экономических советников при президенте Никсоне. В 1978 году Акерлоф перешёл в Лондонскую школу экономики и политических наук, но в 1980 году окончательно вернулся в Калифорнийский университет в Беркли.


Рэйчел Е. Крэнтон — американский экономист, профессор экономики Университета Дьюка.



Часть первая. Экономика и идентичность человека


Глава 1. Введение

Энн Хопкинс была принята в отделение компании Price Waterhouse по работе с государственными структурами в 1978 году. По свидетельству всех клиентов, она показала себя трудолюбивым и исполнительным работником. Она отыскала буквально в мусорной корзине запрос на предложение от Государственного департамента и превратила его в контракт, который стоил примерно 25 млн долларов[1]. Это был самый крупный контракт по консалтингу, который когда-либо был заключен компанией, и клиенты в Государственном департаменте восторгались работой Энн Хопкинс. В 1982 году она, единственная женщина среди 88 кандидатов, была выдвинута на должность партнера[2]. Однако это назначение так и не состоялось.

Что было негативным в ее работе? Коллеги жаловались на ее поведение и на то, как она обращалась с подчиненными. В своих письменных комментариях по поводу назначения старшие партнеры замечали: «Ей необходима школа хороших манер», «мачо» и «чересчур много компенсации, чтобы быть женщиной». Ее руководитель, который поддерживал ее, сказал, что если она хочет стать партнером, то должна «двигаться более женственно, говорить более женственно, одеваться более женственно, а также делать макияж, носить драгоценности и сделать стильную прическу»[3].

Хопкинс подала в суд, обвинив компанию в дискриминации по половому признаку, на основании параграфа VII Акта о гражданских правах. После нескольких слушаний разбирательство в 1988 году достигло Верховного суда США, который принял вердикт, согласно которому компания Price Waterhouse применила в отношении Энн Хопкинс политику двойных стандартов. Заключение суда гласило, что «работодатель, который возражает против проявлений агрессивности со стороны женщин, чья должность требует этого качества, ставит женщину в безвыходное и недопустимое положение, согласно пункту 22 Акта: «Увольнение с работы, если женщины ведут себя агрессивно, и увольнение с работы, если они этого не делают»[4].

Судебное разбирательство «Price Waterhouse против Хопкинс» – это иллюстрация экономики идентичности. В данном случае все исходили из современных норм поведения, ибо предполагалось, что мужчины должны вести себя в стиле традиционном для мужчин, а