Эксперт, 2013 № 41 - страница 15

А вот что касается возможного вклада угольщиков в развитие угольной генерации, то принципиально они были бы в этом заинтересованы, но сейчас спроса на дополнительную энергию от угольной генерации нет. Как отметил Сергей Твердохлеб, «в России электроэнергетика превратилась в аутсайдера с точки зрения инвестиционной привлекательности. В текущих условиях тарифообразования владение энергетическими активами невыгодно и убивает капитализацию бизнеса».

Угольная отрасль сегодня оказалась в подвешенном состоянии. У нее есть большой потенциал для роста как на внутреннем, так и на внешнем рынке, однако в текущих очень тяжелых рыночных условиях все достигнутые за прошедшее десятилетие преимущества могут быть утеряны. Задача номер один для отрасли — этого избежать.

В подготовке статьи принимал участие Андрей Горбунов

График 1

Энергичное посткризисное восстановление конъюнктуры весной 2011 года сменилось затяжным охлаждением. За последние два с половиной года ценына уголь снизились на 30%

График 2

Россия занимает шестое место в мире по добыче угла и третье место по его экспорту

График 3

Россия - четвертый крупнейший потребитель угля в мире

График 4

Драйвером развития уголной отрасли России уже более десяти лет является экспортный спрос

График 5

Почти две трети прироста экспорта к 2030 году планируется обеспечить через тихоокеанские порты

График 6

Доля транпортной составляющей в цене российского угля максимальная среди всех наших основных конкурентов на азиатском рынке

График 7

Для конкурентоспособности уголь в электроэнергетике должен стоить в 2,5 раза дешевле газа. В 2012 году он был дешевле газа лишь в 1,35 раза

График 8

Выработка электроэнергии на угольных ТАЭ в России на уровне тридцатилетней давности

График 9

За последнеи пять лет инвестиции угольных компаний превысили текущую прибыль на 100 млрд рублей. Отрасль использовала ресурсы, накопленные в годы высокой конъюнктуры

График 10

Крупнейшие угольные порты России

Ольга Рубан

В России сформировалась категория инженеров-управленцев, способных руководить ответственными и технологически сложными промышленными стройками. Их компетенции, опыт и стремление отстраивать свою страну, если ими грамотно распорядиться, позволят осуществить реиндустриализацию России

Фото: Александр Иванюк

Мощная система промышленного строительства Советского Союза была развалена еще в 1990-е. Но инженеры в России остались, даже выросли новые. И то, что в России все-таки создаются новые индустриальные активы, в том числе технологически сложные, — во многом их заслуга. Машиностроительные заводы, химические комбинаты, нефтеперерабатывающие комплексы, электростанции — все то, чем реально прирастает промышленный капитал страны, — сооружается под их непосредственным руководством.

Руководителя промышленной стройки не спутаешь ни с кем. И на стройплощадке, и в офисе он царь и бог. И не только потому, что у него огромные полномочия. Он один умеет организовать процесс — аккумулировать усилия сотен, а то и тысяч людей, задействованных в создании нового объекта; и дирижировать этим «оркестром» на протяжении нескольких лет — ради достижения общей цели. Он лучше, чем кто-либо другой, способен разруливать нештатные ситуации, даже когда всем остальным кажется, что выход если и есть, то как в русской сказке: либо коня потеряешь, либо голову.

Именно воля этих людей движет большими стройками. На стройплощадке эта воля ощутима физически: она, как энергетическое поле, пронизывает всё и вся. Под их началом возводят несущие конструкции, варят трубопроводы, укладывают кабели, монтируют и отлаживают сложнейшее оборудование, устанавливают контроллеры системы управления. Они расплачиваются своими нервами за все просчеты и недоделки проектировщиков. Они несут персональную ответственность за бюджет проектов, за качество новых предприятий и много за что еще. Они расходуют мегаватты своей энергии, чтобы объекты были готовы в срок. Они не спят сутками, когда приходит время командовать запуском — «оживлять» тонны дорогостоящего «железа»: реакторы, печи, генераторы, насосы и проч. Они уходят, оставляя после себя новехонькие заводы, станции, комбинаты.