Эксперт, 2013 № 44 - страница 7

—ГалушкапредлагаетпокрытьДФОсетьюспециальныхэкономическихзон.Этобудуткакие-тонеобычайнохорошиезоны,нете,чтоестьунассейчас?

— Да, Россия сегодня располагает институтом особых экономических зон. Вот только звездных историй успеха, с ними связанных, почти нет. Мы просто обязаны создать на Дальнем Востоке зоны нового типа, со сверхльготным режимом хозяйствования. Нынешний федеральный закон об особых экономических зонах обусловливает полную неконкурентоспособность нашей юрисдикции как юридической и финансовой инфраструктуры для российских и международных инвесторов.

—Каквыходитьизположения?МенятьЗаконобОЭЗ?

— Расширения функционала Минвостокразвития, которого новому министру уже удалось добиться, недостаточно. Все регулирование у нас по большому счету федеральное — базовые налоги, базовые требования к продукции, базовые стандарты и нормативы. Нужен закон, который дает Минвостокразвития право самому устанавливать в ограниченном количестве зон на территории своей ответственности все основные режимы — от налогов до технического регулирования.

—ФактическиэтобудетозначатьнаделениеМинвостокразвитияполномочиямифедеральногоправительстванаДальнемВостоке.Высчитаететакойсценарийреальным?

— Только такой сценарий единственно действенный, позволяющий решить задачу сохранения территориальной целостности страны. Если не будет проявлена политическая воля по изменению федерального законодательства применительно к Дальнему Востоку, у нас ничего не получится. Инерцию экономического, а затем неизбежно и политического «отваливания» этого огромного региона от остальной России переломить не удастся. Дальний Восток фактически должен жить как отдельная страна, связанная с остальной территорией России Конституцией, культурой, языком, партиями, федеральными корпорациями.

—АготовлиминистрГалушкавзятьнасебятакуюответственность?

— Да, готов. Его доклад в Комсомольске это вполне демонстрирует.

—Представим,хотявэтотрудноповерить,чтовосточноеведомствонаделеноискомымичрезвычайнымиполномочиямииудалосьсоздатьнаДальнемВостокедюжинузонсконкурентоспособнымдляинвестороврежимом.Гдегарантия,чтовсяэтаисториянесведетсякбанальномуэкспортуроссийскогосырьявАТР?

— Я не исключаю, что на первом этапе у нас в этих зонах ничего, кроме первичной переработки сырья, и не получится. Решение задачи выстраивания и удлинения цепочек создания стоимости от сырья к более высоким переделам потребует дополнительных усилий.

—Опытстрансмощнымсырьевымсектором,сумевших-такивыраститьнесколькосовременныхотраслейобрабатывающейпромышленности,такихкак,например,Бразилия,гордящаясясегоднясвоимиморскимисудамиисамолетами,свидетельствует,чтодлясозданиявэкономикедиверсифицированнойнесырьевойнадстройкиоднихтолькорыночныхстимуловмало.Нужнапродуманная,долгосрочная,жесткаяпромышленнаяполитикасявнымвкраплениемдирижистскихэлементовсоветскоготипа.

— А я и не говорил, что рыночных стимулов достаточно. Просто их создание — первая критически важная предпосылка запуска всего процесса. В дальнейшем понадобится сложная, эшелонированная промышленная политика развития региона, которая, несомненно, в лучших своих образцах сродни искусству. Мой подход к промышленной политике таков: мы должны вычленить и поддержать то, что может, хочет и уже растет снизу, а не навязывать что-то сверху, да еще из центра. Именно поэтому работоспособная промышленная политика государства невозможна без постоянно плотного контакта с бизнесом. Ее невозможно выработать на заседаниях клубов мудрецов из чиновников и даже ученых.          

Карта

Дальний Восток: суровый безлюдный край

Александр Привалов

Бог предвечен. Моцарту на этой неделе исполняется двести пятьдесят лет и «в небе его Вифлеема никаких не горело знаков». Таким образом, можно, вопреки сильно примелькавшимся восклицаниям, считать доказанным, что Моцарт не Бог. Плохо дело: если он человек, если человек это он, то мы, остальные, кто? Порода людская лабильна почище собачьей, это понятно, но неужели до такой степени?

Человек же он был утешающе обычный: ни грана романтического «гения», даже жену любил, и хороший. Когда было можно или хотя бы не совсем нельзя он бывал счастлив. Он похоронил четырёх из шестерых детей; он с малолетства работал как каторжный; он с малолетства же знал европейскую славу, но пришёл к равнодушию публики; зарабатывая временами немалые деньги, к концу жизни он бедствовал но ни единого часа не провёл страдальцем. Невысокий, большеголовый, носатый, близорукий, с поразительно красивыми руками даже впадая в меланхолию, к чему в последние годы обнаружилась склонность, он был светел.