Эксперт № 27 (2014) - страница 17

и премьер-министр Турции Реджеп Эрдоган подписали еще два года назад. Весной этого года стороны согласовали план работ по этому проекту и даже смонтировали первый участок трубы. Уже известно, что строительством газопровода будет заниматься консорциум под управлением BP, и все земли, по которым намечено его проложить, будут национализированы в Турции до конца текущего года. Это обстоятельство не могло не сказаться на стоимости газопровода. Если два года назад она оценивалась в 5 млрд долларов, год назад в 7 млрд, то теперь уже в 10 млрд долларов. Несмотря на это и Турция, и в особенности Азербайджан полны решимости завершить стройку как можно скорее. «Мы с моим братом Эрдоганом ожидаем открытия трубопровода к 2018 году», — заявил Ильхам Алиев. На первых порах по TANAP планируется прокачивать в Европу порядка 10 млрд кубометров газа в год. После того как будет введен в строй газопровод TAP, объем ежегодного экспорта газа вырастет до 20 млрд, а в перспективе и до 30 млрд кубометров в год. Если учесть, что Европа сейчас потребляет порядка 460 млрд кубометров газа в год, топливо из Азербайджана в среднесрочной перспективе вполне может занять около 6% европейского рынка. Чтобы «выдавить» российский газ или хотя бы существенно сократить его долю на европейском рынке, этого явно недостаточно. Поэтому власти ЕС открыто заявляют, что в целях диверсификации источников рассматривают и других поставщиков, таких как Израиль, Кипр, Туркмения и, при определенных обстоятельствах, даже Иран. Однако делается это лишь для того, чтобы оказать давление на Россию в вопросах цены на газ. Реально же ни одна из этих стран составить конкуренцию нашему газу на европейском рынке не может.

Израиль, начавший работы на морском месторождении Левиафан в 135 км от Хайфы, действительно имеет все шансы стать заметным экспортером газа на европейский рынок. Американская компания Noble Energy оценила суммарные ресурсы структур Левиафана всего в 453 млрд кубометров при 50-процентной достоверности. Это означает, что запасы месторождения еще меньше. Но в любом случае, даже если оценка Noble Energy верна, прокладывать трубу из Израиля в Европу не имеет большого смысла — гораздо эффективнее организовать поставки сжиженного природного газа (СПГ). Это потребует затрат в 5–6 млрд долларов. Однако проблема в том, что газ нужен и самому Израилю. Сейчас он получает его из Египта по газопроводу, который исламские экстремисты взрывают примерно два раза в год. Очевидно, что Израиль в первую очередь заместит египетский газ и лишь затем начнет экспортировать его в Европу. Но объем таких поставок вряд ли превысит 3–4 млрд кубометров в год.

Ставка же на Кипр и вовсе может оказаться проигрышной. Эта страна имеет 170 млрд кубометров доказанных запасов газа, которые после доразведки на восточном участке шельфа могут увеличиться еще на 141,5 млрд кубометров. То есть всего получается около 312 млрд кубометров. На первый взгляд это очень даже неплохо, тем более что серьезной промышленности на Кипре нет и почти весь этот объем можно экспортировать. Но надо понимать, что на месторождения, которые хочет разрабатывать Кипр, претендует также и Турция. Даже если эту проблему удастся решить, то Европа, как и в случае с Израилем, может рассчитывать опять-таки не более чем на 3 млрд кубометров газа в год.

Таким образом, остаются только Туркмения и Иран. Обе эти страны обладают поистине фантастическими запасами газа. В Туркмении они превышают 25 трлн кубометров, в Иране — 33,5 трлн кубометров. Но Туркмения полностью ориентирована на Китай — в эту страну на средства компаний из КНР проложено уже несколько веток газопровода, по которому будет поставляться порядка 65 млрд кубометров газа в год. И Пекин не заинтересован в том, чтобы туркменское топливо шло еще и в Европу. Учитывая, что Туркмения не может похвастаться сильными геополитическими позициями, для прорыва на европейский рынок Ашхабаду необходимо найти не только средства на строительство газопровода, но и более мощного союзника, нежели Китай. И самое главное — договориться о прокладке трубы со своим прямым конкурентом — Азербайджаном. Последнее в полной мере относится и к Ирану. Если в случае с Туркменией азербайджанцы и турки еще готовы были обсуждать этот вопрос в сугубо теоретическом ключе, то с Ираном такое в принципе невозможно. Во-первых, экспорт углеводородов из этой страны в Европу официально запрещен. Во-вторых, Анкара и Баку рассматривают шиитский режим в Тегеране как откровенно недружественный.