Экспресс «Черный призрак» - страница 3

– Ворон был прав, – тихо сказала Нова. Слово «был» в отношении Ворона казалось ей более странным, чем все, что могло встретиться им в этом мире. У моториков не бывает родителей, но она считала, что относится к Ворону так, как человек относится к родному отцу, если этот отец умен, скрытен и довольно опасен. Она не то чтобы любила Ворона, но не представляла, что однажды его переживет. Ей хотелось, чтобы он все это увидел.

Насекомое нетерпеливо трепыхалось между ее пальцами. Зен протянул коробку и постарался не смотреть, как она запихивает жучка внутрь, закрывая крышку. Это навело его на неприятную мысль о приближавшейся станции. Станционные Ангелы, эти таинственные фигуры из света, которые иногда появлялись у К-шлюзов дома и рассказывали Ворону, как открыть новый шлюз, сами были немного похожи на насекомых: гигантские фигуры богомолов, сотканные из света. Возможно, они будут ждать их здесь, чтобы поприветствовать «Дамасскую розу». Но Ворон говорил, это всего лишь проекции, так что вдруг настоящие Станционные Ангелы – и в самом деле гигантские жуки? Насекомые высотой с гимнастический снаряд?

Нова уже убрала коробку с жучком в карман куртки. Теперь она стояла у окна и смотрела на улицу. Зен встал рядом. Она не сводила глаз с проносившихся мимо пейзажей, но ее рука нашла руку Зена, и он переплел их пальцы. Тогда, в те отчаянные часы, когда новый шлюз еще не открылся, он сказал, что любит ее, и они поцеловались. Теперь он не знал, что думать по этому поводу. Это странно – хотеть поцеловать моторика. Наверное, для моториков так же странно хотеть поцеловать человека, и он спрашивал себя, захочет ли она сделать это снова. Он всегда скрывал эмоции, даже от самого себя. Там, где Зен раньше жил, было не принято показывать, будто ты что-то ценишь, потому что другие люди могли это с тебя снять или разбить, или просто избить за такое. Он почти боялся своих чувств к Нове. Но очень радовался, что она рядом.

За окном он видел бледные веретенообразные деревья с пластинчатыми листьями, трепещущими на ветру, а между ними эти… здания? Люди? Здесь все, кроме деревьев, было незнакомо Зену. А потом задвигалось что-то длинное…

– Это что, поезд?

– Это Червь, – сказала Нова.

– Не совсем, – поправила «Дамасская роза». – Он меньше и проще.

На вид он был такой же недостроенный, недорощенный, как Червь Ворона. Сквозь серебристую раковину, торчали длинные гребни, раскачиваясь взад и вперед, будто щупали воздух. По бокам виднелись узоры, похожие на отметины на раковинах каури[2], а под ними – роговая пластина, которая выглядела привинченной к металлическим колесам. Он тащил за собой вереницу повозок. Когда Нова приоткрыла окно, они услышали глубокий, нестройный, дрожащий зов.

– Песня поезда? – спросил Зен.

– Если и так, – фыркнула «Роза», – то она не очень хороша.

Но «Роза» ответила собственным сигналом, и инопланетный поезд замедлил ход, чтобы дать ей возможность обогнать себя. Она остановилась у места, которое могло быть только станционной платформой, по-видимому, сделанной из сплошной плиты древнего стекла. На покрытой инеем поверхности собрались существа этого мира и с любопытством разглядывали «Дамасскую розу». Их голоса лились через окно, они пронзительно кричали и улюлюкали, словно стая птиц в джунглях на рассвете. Нова нахмурилась и включила программу перевода.

– Кто-то треплется со мной через очень непонятный канал, – чопорно объявила «Дамасская роза». – Понятия не имею, чего они хотят.

– Я думаю, мы влезли в их расписание, – нервно заметил Зен. – Если они ждали следующего поезда на Планету Икс, то, наверно, недовольны тем, что вместо него появились мы.

Платформа быстро заполнялась. Никто там не напоминал людей хотя бы отдаленно, а разнообразие существ было такое дикое, что Зен понимал, что, видимо, смотрит на обитателей дюжины миров, а не одного. Среди них было много трехногих антилоп в одеждах цвета индиго и черных стеклянных масках, а еще какие-то прозрачные гигантские тритоны, чьи внутренние органы трепыхались и пульсировали в туманном теле. К передней части платформы пробрался кальмар, который каким-то образом научился ходить по земле и стал трогать щупальцами окна «Розы». Если бы Зен не держал Нову за руку, то подумал бы, что он оказался в кошмаре.