Эль-Кано. Первый кругосветный мореплаватель - страница 39

Разумеется, возвращение тех, кого давно считали мертвыми, произвело на севильцев огромное впечатление. И все же не такое, как на космографов и других ученых. Они сразу поняли, что это кругосветное плавание не только дает человеку гораздо более правильное представление о географии и о соотношении воды и суши на поверхности Земли[106], чем прежде, но и внушает ему гораздо большую уверенность в себе и в своих возможностях. Теперь он уже никогда не почувствует себя карликом, подавленным безграничностью земных просторов. Сообщение о новом пути на Восток было крайне важно для ведущих морских держав той эпохи — Испании, Португалии, Англии и Франции. Португалия, конечно, сразу оценила опасность, угрожавшую теперь ее монополии в торговле пряностями. А император Карл, наоборот, немедленно понял, какие выгоды сулит ему это открытие. До этого торговых путей было очень мало, открытие же пролива опровергло долго бытовавшее мнение, будто американский материк тянется сплошным барьером до самого Южного полюса. Приведя «Викторию» на родину западным курсом, Эль-Кано доказал, что земной шар можно обойти за одно плавание.

Глава V.

В Вальядолиде

Ответ из Вальядолида на донесение Эль-Кано пришел с быстротой, далеко не обычной для той эпохи и доказывавшей, какую важность придавал император известию о возвращении «Виктории». Письмо Карла V было написано 13 сентября, то есть всего шесть дней спустя после того, как Эль-Кано отправил свое донесение. Император выражал «глубокую благодарность» Эль-Кано за то, что он благополучно привел его корабль на родину. Ему предлагалось явиться ко двору и взять с собой «двух самых надежных и осведомленных людей». Понимая, что капитан и его спутники плохо экипированы для подобной поездки, император приказал Торговой палате снабдить их всем необходимым.

Эль-Кано взял с собой кормчего Альбо и цирюльника Бустаменте. Может показаться странным, что его выбор пал на этого последнего, однако следует помнить, что Бустаменте, хотя и был, как показали последующие события, человеком крайне бессовестным, тем не менее отличался большим мужеством. Мы находим его в числе тех четырех моряков с «Виктории», которые позже вызвались участвовать в экспедиции, которую задумал Хуан-Себастьян, намереваясь вторично пройти тем же путем. И весьма вероятно, что во время их первого совместного плавания профессиональные таланты Бустаменте, не только брившего бороды, но и занимавшегося врачеванием, произвели на Эль-Кано благоприятное впечатление. Однако, выбрав Бустаменте в качестве одного из двух «самых надежных» людей, Хуан-Себастьян показал, что сам он не всегда был надежным судьей человеческих характеров.

Поскольку Антонио Пигафетта, человек высокообразованный, отправился к императору самостоятельно, чтобы отдельно представить ему свой собственный отчет о плавании, можно заключить, что он относился к Эль-Кано очень неприязненно. В своем дневнике, полном похвал Магеллану, он ни разу даже не упоминает Эль-Кано, хотя именно Пигафетте Хуан-Себастьян доверил крайне важную миссию, послав его к радже Тимора. Конечно, Пигафетта, составивший список малайских слов, лучше кого бы то ни было годился для подобного поручения, и все же, выбрав его, Эль-Кано показал, что не питает никакого предубеждения против тех, кто был верным сторонником Магеллана.

Эль-Кано, Альбо и Бустаменте задержались в Севилье лишь на то время, которое потребовалось, чтобы чиновники Торговой палаты произвели предварительный осмотр груза. Затем они покинули этот город разительных контрастов, где красивейшие дворцы соседствовали с грязными лачугами, в великолепных душистых садах играли кристально чистые фонтаны, а рядом кладбище отравляло воздух зловонием и по улицам струились нечистоты. Вскоре персиковые рощи остались позади, на юге, и перед путешественниками открылась опаленная солнцем льянура — сухая кастильская равнина.

Эль-Кано и его спутники добрались до Вальядолида в конце сентября. Какой знаменательный год для этого города! 26 августа 1522 года Карл V, за два года до этого провозглашенный императором, торжественно вступил в него и сделал его своей резиденцией. Всего через две недели он получил там известие о том, что один из его кораблей обошел земной шар, а затем туда прибыл Эль-Кано, чтобы поведать императору историю плавания.