Эликсир бодрости - страница 6

Все это вызывает у людей бесконечные споры. И человечество, по восприятию моды, разделилось на три лагеря: новаторов, консерваторов и умеренных.

Новаторы не только быстро подхватывают любую моду, но сразу же начинают изобретать способ, как довести ее до абсурда. Консерваторы ничего не подхватывают, а наоборот — все новое, будь то хорошее или плохое, принимают в штыки.

Самый большой лагерь составляют умеренные. Они не защищают старое и не хвалят взахлеб все новое, а потому чувствуют себя несколько спокойнее остальных.

Произошло разделение и в нашей семье, но только не на три, а на два лагеря. Жена и дочь составили лагерь новаторов, а я закрепился в лагере умеренных. Наш шестилетний сын принципиально ни к какому лагерю не примкнул, поскольку ни старые, ни новые моды не предусматривают рваных рубашек и штанов, а тем более царапин и «фонарей» под глазами.

Как видите, силы оказались неравными, и кто в наших спорах чаще терпел поражения, для вас уже не тайна.

Я, как умеренный, не против юбок «мини» вообще, но против, чтобы они были слишком «мини» и чтобы их носили поголовно все.

Когда такую юбку, скажем, надевает моя восемнадцатилетняя дочь, я считаю, что это выглядит модно. Но когда в «мини» влезает жена, то это, простите, уже не мода, а как бы это поделикатнее выразиться… То же самое и в отношении брюк. Брюки, как вам известно, всегда считались принадлежностью мужского туалета. Поэтому мне не совсем ясно, почему в одно время их вдруг начали носить поголовно все женщины. Я понимаю, на работе, на улице, на пляже в брюках очень удобно, но когда в них проникают в храм искусства — театр, это у меня вызывает какой-то подсознательный протест.

По неосторожности я как-то возьми и выскажи эти мысли противоборствующему лагерю. Жена посмотрела на меня с сожалением и сказала:

— Неужели ты не понимаешь? Брюки очень эффектно подчеркивают полное равноправие женщин с мужчинами.

— Но позволь, — возразил я, — мужчины же не надевают юбок, чтобы подчеркнуть свое равноправие с женщинами.

— А шотландские стрелки? — язвительно заметила дочь, вступая в спор.

— Правильно! — торжественно произнесла жена. — Шотландские стрелки — это, во-первых, а во-вторых, мужчины, может быть, и носили бы юбки, но у большинства из них ноги волосатые, а это плохо смотрится.

Аргументы были настолько веские и так безапелляционно изложены, что мне ничего не оставалось делать как снова признать себя побежденным.

Да, мода действительно понятие широкое.

Возраст в спорте — понятие относительное. Все зависит от того, каким видом ты занимаешься.

Если ты шахматист, то лет до тридцати будешь считаться молодым, еще подающим надежды. Если, скажем, футболист, то в тридцать лет ты уже ветеран. Ретивые болельщики на трибунах по поводу каждой твоей оплошности с удовольствием кричат: «С поля его!… На пенсию!» А если пловец? Ты еще паспорт не получил, а уже в расцвете сил, мастер, а иногда и заслуженный. Вот и разберись, у кого какой возраст.

В моем спортивном возрасте мемуары, правда, еще не пишут, но в узком кругу друзей уже частенько предаются воспоминаниям. Больше всех, конечно, вспоминают охотники и рыбаки, но представители других видов спорта тоже не прочь вспомнить, как они чуть-чуть не установили рекорд или чуть-чуть не стали чемпионами.

Я в молодости немного занимался боксом и, представьте себе, даже одерживал победы. А дело было так. Проходили соревнования по боксу на первенство облсовета «Авангард». У моего дружка, Ваньки Ильина, был второй спортивный разряд, а ему нужен был первый, потому что он, как говорил наш тренер, «имеет серьезные данные на чемпиона». Я серьезных данных не имел.

Ваньке, чтобы получить первый разряд, осталось побить двоих. Одного он уже побил, а второй, как на грех, перед соревнованиями заболел, и Ванькин разряд повис в воздухе. Чтобы спасти разряд, тренер решил, что Ванька побьет меня, Эта идея мне не понравилась. Тренер долго доказывал, что это совсем не страшно и что некоторые люди, ради престижа спортивного общества и своего тренера, совершали более значительные подвиги. И я согласился.