Эликсир равновесия - страница 5
– Каким ему еще быть… высокоморальный идиот! – произнесла она с нежностью, совершенно не подходящей ни к словам, ни к выражению лица. – Понятия не имею, что с ним там будет без меня. Ты же его знаешь: вечно его нужно оберегать, защищать…
Я позволила себе грустную улыбку. Последний серьезный маг, который посмел посягнуть на жизнь архивариуса пустого мира, просто растворился в воздухе. Но Виола или не помнила об этом или не хотела.
– Да к тому же сейчас он в трауре – у него сожгли библиотеку.
– В смысле… – я воровато оглянулась на Андрия, но тот покамест в беседу не встревал и пытался понять, почему мы беседуем о делах совершенно отвлеченных. – Так на моей памяти ее уже сжигали!
– Так то была магическая, а на днях спалили основную – ту, которую мы как-то обнаружили в крематории, помнишь? Фанатики.
– Но почему…
– Просто не всем понравилось исчезновение Сети, а с ним – телевидения, видеосигналов и прочего…
Поскольку мир Виолы – или та его часть, в которой мы побывали – отличался высокой урбанизацией, а жители проводили почти все свое время за виртуальным общением и чихали на жизнь реальную – я вздрогнула при мысли о реакции на такое.
– Книжник учинил очередную катастрофу? – вскинул брови Эдмус.
– Вовсе нет, – со скучающим видом пояснила Виола. – Это я ему посоветовала.
Дело начинало запутываться окончательно, и триаморфине пришлось объяснять:
– Прошло месяца два с того момента, как вы убыли – и он начал вдруг слабеть. Хотя вовсю врал, что все в порядке – ну, вы ж его помните: «О, нет-нет, я упал в обморок за столом, потому что с детства не люблю салаты!».
Здесь мы с Эдмусом выдавили невеселые ухмылки – он пошире, я поуже. Виола скопировала тон архивариуса в точности, только что брови озадаченно забыла приподнять. Тео умудрялся скрывать от нас, что смертельно болен, еще тогда, во время нашей четвертой миссии, и глупо было бы думать, что он может измениться, его же не смогла изменить Книга Миров, которая…
Я поняла сначала, что размышления начинают меня заводить не туда, потом – что Виола все еще говорит:
– Вот тогда мне и пришлось припомнить твои слова, Эдмус. О том, что если люди моего мира не оторвутся от мониторов и не начнут хоть как-то думать, их равнодушие убьет последний источник…
– Ты меня цитируешь! – поразился спирит. – А я-то придуривался, как всегда.
– И Тео вырубил всю сеть за раз? Да как ты его заставила – ведь он…
– …не умеет разрушать, конечно. Разве что нечаянно. Да я бы и не смогла, – Виола скривилась и потерла шрам на щеке. – Боль, которую он испытывает, когда творит стихии… Но тут вылезла блондинка и раз в жизни сделала что-то полезное.
– Сломала ноготок и сказала «ай», чтобы добиться сострадания?
– Стаскала его в центр детей, больных игроманией. Есть у нас один такой… В общем, Книжник поднялся на новый уровень – сеть пропала сразу и везде.
В автоматизированном до предела мире Виолы это было синонимом конца света, но триаморфиня только плечами пожала в ответ на наши взгляды.
– Ну, хаос, конечно… зато теперь хоть отдаленно похоже на жизнь.
У каждого свои приоритеты, с этим не поспоришь. Виола еще раз пожала плечами и потрясла головой – в шестнадцатый раз после прибытия.
– У меня до сих пор перед глазами золотые блики летают – стояла в двух шагах во время его выброса.
Расспросить Эдмуса о его семье мы не успели: вопль Макаренко «Почему нет?!» кардинально отвлек нас от беседы.
Йехар времени зря не терял. Грушняк уже держался за виски, на лице Игнатского светилось ажно два апокалипсиса, а «железная леди» Темного Отдела сжимала кулаки и готова была взорваться от ярости. Посреди всего этого восседал светлый рыцарь, который, ясное дело, только что в двадцать какой-то раз отказался убивать Повелителя Тени. Причем, каждый раз приводил разные аргументы, кроме одного, самого неотразимого. Его он оставил на закуску.
– Почему нет, спрашивается? Вы – Поводырь Дружины! Вы – светлый странник!
Йехар скромно пожал плечами.
– Он мой брат, – привел он тот самый аргумент.