Елизавета I Австрийская - страница 39
Елизавета хочет по возможности облегчить поездку своей сестры в незнакомую страну и к практически незнакомому мужчине. Ни о какой любви или хотя бы симпатии Марии к ее супругу не может быть и речи, более того, даже первая встреча супругов в Неаполе едва не заканчивается конфузом. Мария не знает итальянского языка, кронпринц не говорит ни слова по-немецки, с трудом объясняется по-французски. Но даже если бы они понимали друг друга, им все равно не о чем было бы говорить. Елизавета дает себе клятву по мере сил помогать своей сестре.
«Со временем, — думает Елизавета, — ее семейная жизнь должна наладиться». Она сравнивает судьбу своей сестры со своей собственной. Поначалу ведь и ей было очень тяжело. Елизавета вспоминает про свои отчаянные стихи, которые она сочиняла тогда, когда новая жизнь казалось ей совершенно невыносимой. Но за четыре года семейной жизни она уже родила троих детей от нежно любящего ее мужа, к которому она испытывает глубокую благодарность за это. Она тронута его нежностью, рыцарским вниманием и любовью, проявляющейся буквально во всем. Только благодаря ему Елизавете удается переносить неприязненные отношения со свекровью. Теперь ее волнует все, что волнует ее супруга, и даже политические заботы мужа становятся и ее заботами.
Для Елизаветы нет ничего страшнее, чем оказаться наедине со своей свекровью и с преданными ей придворными. Она никогда не интересовалась политикой, а если и заводит разговор об этом, то выражает свойственные ей с детства либеральные воззрения, подкрепляемые ее собственным жизненным опытом и духом противоречия эрцгерцогине Софии. Свекровь в политических делах обращается с императрицей как с несмышленым ребенком, и это несмотря на то, что ни внутренняя, ни внешняя политика империи, одобряемая или даже направляемая эрцгерцогиней, никак не может быть названа успешной. После Крымской войны Австрия оказалась в полной изоляции, отношения с Россией испорчены, однако ни Наполеон III, ни Англия тоже не стали союзниками империи. Елизавета на собственном опыте убедилась в том, что недовольство в итальянских провинциях и в Венгрии отражается и на внутреннем положении монархии. Пьемонт хочет воспользоваться благоприятным моментом изоляции Австрии, он занимается подстрекательством до тех пор, пока Вена не выдвигает преждевременный ультиматум, служащий началом войны против Сардинии, союзницы Франции. Решение о начале войны принято в спешке, даже Пруссия нс была поставлена об этом в известность. Короче говоря, то, чего вполне можно было избежать, свершилось: война началась.
До сих пор Елизавете везло, она еще не знает, что такое война, но теперь все резко изменилось. Со свойственными ей впечатлительностью и неуравновешенностью она чувствует возникшую угрозу судьбе империи, а значит и судьбе своего супруга и своих детей. Ей теперь некогда думать о заботах и тревогах своих баварских родственников, которые, однако, связаны не с войной, а с помолвкой старшего брата Елизаветы Людвига с прекрасной актрисой Генриеттой Мендель, происходящей из среднего сословия. Эта помолвка вызывает всеобщее возмущение, но герцог Людвиг остается непреклонным и в конце концов добивается своего. Генриетте жалуют титул баронессы фон Валлерзее, и 28 мая 1859 года молодые становятся мужем и женой.
Между тем любимчик Грюнне генерал граф Гили упустил возможность разбить поодиночке армии Пьемонта и Франции до того, как они соединились. Его руководство австрийскими войсками приносит самые плачевные результаты, армии приходится отступать. Франц Иосиф с тревогой наблюдает за происходящими событиями и в конце концов приходит к заключению, что в этой обстановке требуется его личное вмешательство, для чего необходимо выехать к армии. Узнав об этом решении, Елизавета не может удержаться от слез, у нее подавленный и расстроенный вид. Провожая своего мужа, она умоляет его беречь себя и быть осторожным: «Ради меня и наших детей думай и о себе, а не только о своей работе и о войне…» Императору приходится дать ей торжественную клятву о том, что он будет всегда помнить и исполнять напутствия своей жены.