Элька - страница 12
— Сам дойдешь?
— Ага!
И начинает выползать из-под одеяла. Мама родная, без слез не взглянешь — куда девался юный мачо — лицо осунулось, больничная пижамка висит мешком — где же взять по размеру. Ага, джинсики опять на батарее сушатся, там же еще какое-то бельишко. Светки на вас нет — в качестве старшей сестры. Хотя, по большому счету, а где сушить-то? Не предполагается сушилка в отделении.
— Ладно, пошли… — а про себя: «Чудо глазастое…»
Козявка выползла, но ноги-то подводят, подкашиваются. Так, нормально, до пятидесяти килограммов мы вполне поднять и пронести сможем… Мелкий уткнулся куда-то в мою ключицу и доверчиво так сопит, греет меня. Осталось только за ушком почесать…
Короче, красоту неописуемую я сгружаю в сестринской, а сам цигель-цигель — народ еще укольчиками неохваченный, да и капельницы мне оставили, перекапать надо. И таблэтки разложить на обед. Пару раз на больных гавкнуть, чтобы таблетки по тумбочкам не совали и не шлялись на улицу не по делу. Сильно гавкать, кстати, нельзя — сердечники, дело может плохо кончиться. Так что приходится «любимую дочку по румяной щечке», то есть как Настьки-змеи нету, то промолчать не лишнее… Дело бодро движется к обеду, а там еще и козявку надо покормить и охватить уколами и капельницами — что-то многовато назначено. Оооо, дежурный доктор пришел! Эльку спрашивает… Мелкий дрыхнет, блаженно вытянувшись на диване в сестринской, решаем не будить лихо, пока тихо.
— Влад, он тебе родня, что ли?
— Ну да, — после паузы — соображал, как назвать родство. — Братишка двоюродный…
(Нашему забору троюродный плетень…)
Из Светкиных баек… Молодой доктур все вечерами водил своих родственниц посмотреть отделение. Все его сестры да сестры, но все время разные на лицо… Потом пришла родная жена и разогнала этот приют разврата. Сильно орала, говорят.
— Ладно, пока все нормально, перед капельницей давление смеришь, а потом еще укольчик уколешь.
— Ага…
Только доктора выносит за порог, мелкий приоткрывает глаза и хитро на меня смотрит.
— Есть хочу!
Если честно, то я тоже, живот просто подвело к спине. Так, посмотрим, кто у нас на раздатке. Ну вот, добрая тетя Катя нам супца налила и картошечки с микроскопическим кусочком курочки оставила. Как раз и мясце данайцев нам вполне подойдет — с голоду не помрем.
Элька явно уже очухался от своих ночных приключений, жадно глотает жиденький больничный супец, мяско улетает с очень большой скорость, бананы — тоже, останавливается он только при виде большой коробки шоколадных конфет — похоже, жабокряки дары собирали вместе, чтобы только от Эльки избавиться. А нам что? А нам только хорошо. М-дя, я тут диск ему прихватил с игрушкой, комп есть в ординаторской, правда, маломощный, но и игрушка тоже не из навороченных. Мелкий тихо пищит — скучно ему до невозможности, ровесников нет, девчонок нет — полная тоска.
— Открывай!
Чтобы насладиться лицезрением радостно загоревшихся глаз, можно было у жабокряков и еще чего выпросить под это дело. Конфеты, комп, игрушка — ну что надо для полного счастья.
— Но это после капельницы, и укол надо сделать.
— Влад, а можно же и сидя перекапать, ну сил нет уже лежать. Ну, пожалуйста!
Можно-можно, только около него посидеть бы надо. Укол я ему сделал — еще одна дырка появилась в мосластом окорочке, а уж капельницу. Кое-как вкололся — вены-то все перепаханные уколами, не попасть с первого раза. Мелкий честно терпел, пока я пристраивал систему. А потом незаметно задремал. И я с ним — положил голову на стол и отключился…
Проснулся — а уже темно, и в темноте тоненькие лапки гладят меня по волосам и тихонько так:
— Влааад, хороший…
Домовой-больничный, что ли, у нас завелся? Голос-то Элькин. А лапки тем временем потихоньку перемещаются под вырез операционного костюма и скользят вниз по груди, ласково поглаживают плечи, опускаются чуть ниже, проводят по ребрам. Так, ну и что же дальше-то будет? Но, если честно, мне не хочется его отталкивать, прикосновения такие легкие и очень приятные. Дааа, много интересного можно про себя узнать, вот так близко пообщавшись. Лапки, тем временем, гладят меня между лопаток — добрались и туда, а мягкие губы касаются мочки уха и чуть-чуть ее прижимают: