Элька - страница 18

— Эличка, Эличка, ну все, все, все…

Глубокий удовлетворенный вздох, — слезы кончились, Элька виновато заглядывает покрасневшими глазами в мои глаза, пытается определить — не сержусь ли я на него…

— Я подумал, что сделал страшную ошибку… — он жутко гундосит, сопли едва ли не ручьем текут.

— Горе мое, ты о чем вообще? Ну поцеловались и поцеловались. Я же говорил, что по мальчикам не ходок. Рыдать — то зачем? На, вытри нос…

Я протягиваю ему полотенце — носового платка у меня нет, да и здесь его не хватит. Счас успокоится, надо будет костюм сменить — благо, запасной есть. Этот весь исслюнявленный, иссопливленный и заплаканный. Странно, но каких-то отрицательных эмоций это у меня не вызывает — как если бы младший братишка перемазал, да и фиг с ним, что, воды нет, постирать проблема?

Элька опять как-то странно сворачивается, залезает головой мне подмышку, и именно из этого положения начинает утирать свои слезы и сопли. Да хоть на голову мне он взгромоздись, если захочет, лишь бы не плакал…

Относительно вынужденного положения. Из Светкиных баек. По санавиации в больницу на вертолете из какой-то богом забытой глубинки доставили тетку. Везли на носилках, на боку, в скрюченном положении, так же и больницу заносили, и на койку положили- боком. Раскрючить ее удалось только через сутки. Эти сутки она почти не говорила, еще и осипла вдобавок… Потом выяснилось — ей соседки доложили, что как она на работу, к мужу зазноба приходит, и они, гады, на супружеской постели, в ее доме занимаются развратом. Тетка не стерпела, решила подследить соперницу и морду ей набить, однако. Деревенский дом, забор на улицу, возле калитки — большая будка, огроменная собачища на цепи… Тетка утром вроде как на работу собралась, калиткой стукнула, потом по-тихому вернулась, выперла собаку из будки и сама в нее забралась. Придет разлучница и огребется по полной программе — с воем и гавканьем. День идет, час, два проходит, зараза-мужева любовница не приходит. Тетка решила из конуры вылезти. А в тот день мроз был минус двадцать, будка-то, конечно, с войлоком, утепленная, но все-таки. Спину заклинило так, что разогнуться она не смогла. Начала кричать, поняв, что так и замерзнуть можно. Народ по улице проходил, услышали крики, забежали во двор, крик из будки доносится, на них собачина без цепи бросается, не пускает никуда подойти. Позвали мужа, он отогнал собаку, будку разломали, тетку вытащили, а разогнуть не могут — орет как ненормальная, ее на машину, привезли в райбольницу, люди рассказали, как дело было, посмеялись, а поскольку случай сложный — то отправили в город на вертолете. Через месяц выписывали, муж за ней на машине приезжал… Да…

Элька уже как-то удовлетворенно сопит у меня под мышкой. Приступ отчаяния прошел, теперь бы ему отдохнуть до утра, и так полночи прорыдали. Скорее всего, Элькины родители — сильно пьющие, у детей алкоголиков часто бывают слабые нервы, припадки всякие. Да еще и из глухой деревни. Наградили свое дитя, нечего сказать.

— Элька, давай, я переоденусь сейчас и спать будем ложиться…

— Мне уйти в палату?

— Зачем, просто я в кресле прилягу…

— Да не буду я приставать к тебе, — в еще хрипловатом голосе вдруг прорывается смех. — Мы же все выяснили, так что спи спокойно…

Ну,не будешь, так не будешь. Я осторожно перекладываю Эльку на сидение дивана, встаю, роюсь в шкафу — где-то на моей полке чистый костюмчик должны были оставить… Ага, есть. Правда, страшный, хэбэшный, жуткого зеленого цвета, но, надеюсь, это только на пользу пойдет — Элька более на меня не соблазнится. Ладно, скидывай одежку…

… Когда Влад повернулся ко мне спиной и начал раздеваться, я только слюну судорожно сглотнул, в горле сразу стало сухо. Прямая худая спина, широкие мускулистые плечи, ровная линия бедер, обтянутых плавками. Длинные гладкие ноги — он совсем не волосатый, этот гондорский воин. Госсподи, неужели он не понимает, что делает, что я и так по нему с ума схожу, с трудом сдерживаюсь, чтобы… А он еще дразнится… Да нет, не дразнится — просто он не увлекается мальчиками, и я для него — существо того же пола, что и он, так чего стесняться? Хорошо, что догола не разделся… Хотя вряд ли… По-моему, он какой-то очень стыдливый… Мне так кажется… Лишь бы не отбросил снова, как в прошлый раз. Не хочешь ты меня, так и не надо, хотя бы дай прикоснуться к тебе, ощутить тепло, надежду и спокойствие, исходящее от тебя. Солнце мое, дай погреться около тебя хоть краткое мгновение, перед тем как уйти в вечный мрак…