Эмилия и Шон - страница 14

Но Маркус одним движением лишает меня возможности самостоятельно принять решение. Он отрывается от меня и отступает. Неужели он услышал мой внутренний голос?

Тяжело дыша, мы смотрим друг на друга.

― Почему… ― я нервно откашливаюсь. ― Почему ты остановился?

О боже, я буквально предлагаю ему себя. Мои щеки горят от стыда.

Маркус не отрывает от меня своего потемневшего от вожделения взгляда.

― Боюсь сделать тебе больно.

― Как… ― нервно сглатываю я. ― Что ты имеешь в виду?

У него что, извращенные сексуальные предпочтения? Или он беспокоится, что я не справлюсь с его внушительной эрекцией? А вдруг он садист? Мой желудок от страха закручивается в узел. Но желание, как ни странно, не пропадает даже от таких жутких предположений.

Маркус ничего не отвечает. Не делает в мою сторону ни единого шага. Лишь пожирает меня глазами, словно одержимый. Его желание слишком очевидно. А его член, похоже, в скором времени разорвет чертову палатку из полотенца. Ну что ж. Если ему нравится такая игра, не буду ему мешать. Может, оно и к лучшему. Ведь если ему на самом деле нравится жесткий трах, то я пас. Я не разделяю таких увлечений.

― Ну, раз так, пойду в ванную и проверю белье.

«И мне срочно нужен холодный душ».

Маркус меня не останавливает. Просто стоит там как побитая собака.

Я отворачиваюсь от него с гордо поднятой головой и, стараясь сохранить спокойствие, с важным видом удаляюсь прочь.

ШОН

― Черт! ― от досады и разочарования я разбиваю стул о столешницу.

Мой член настолько твердый, что, кажется, сейчас просто взорвется от боли. Я больше не выдержу. Либо я должен немедленно покинуть этот дом, либо схватить эту женщину, к которой меня тянет с невероятной силой, и трахать ее до потери пульса.

Проклятье. Мне нельзя этого делать. Я ведь в бегах, черт возьми. Кроме того, я так возбужден, что, вероятней всего, не смогу себя сдерживать. А, потеряв контроль, возможно, сделаю ей больно. Вряд ли ей это понравится.

«Эмилия», ― это имя легким ветерком остужает мой разгоряченный мозг, неся успокоение, но в то же время еще больше усиливает мое возбуждение.

Я подхожу к окну и смотрю в сад. Все растения в нем, похоже, чувствуют себя замечательно. Очевидно, его хозяйка любит проводить здесь время. А еще ей нравятся лес и одиночество. Для молодой женщины это довольно странно.

«Почему она не вызвала полицию?» ― снова и снова задаю себе этот вопрос, но вот ответ на него так и не найден.

Любой человек ― хотя бы с каплей здравомыслия ― непременно сделал бы это. Особенно, если он живет один в Богом забытом месте. И почему вообще она живет здесь? Зачем скрывает от мира свою красоту? Я не понимаю.

Очевидно, секретов у нее не меньше, чем у меня.

Я слышу, как по трубам бежит вода. Она что, принимает душ? Нет, но это же несерьезно. Неужели эта женщина не понимает, что в ее доме находится неуправляемый дикарь? Разумеется, я с чистой совестью мог бы взять ее. Ведь она почти открыто заявила мне о своей готовности. Но я отступил. А зачем, собственно говоря? Мужчина всегда может взять то, что ему нужно. Особенно, если ему это весьма охотно предлагают. Но что я буду делать, если она откусит кусок больше, чем сможет проглотить?

Распахнув заднюю дверь, я всей грудью вдыхаю свежий воздух. Нужно сосредоточиться на своих проблемах, а не думать все время о сексе. Только вот это легче сказать, чем сделать. Тем более с эрекцией, благодаря которой я мог бы осчастливить целый гарем. И почему она не ослабевает, черт побери? Всего двадцать шагов, и я в спасительном лесу. Там я смогу легко затеряться. Однако оказаться там без брюк ― не очень хорошая идея. А они у Эмилии в ванной. Вот такая вот хрень.

Вода выключается. Я представляю, как Эмилия выходит из душа и начинает вытираться. Ставит одну ногу на крышку унитаза, и лепестки ее естества раздвигаются, открывая прекрасный вид на ее нежное лоно. Бьюсь об заклад, она там чисто выбрита. Вот она берет лосьон и не спеша наносит его на свою алебастровую кожу, чтобы та стала еще мягче.

Я делаю глубокий вдох, втягивая воздух через нос. Стараюсь уловить ее аромат в этом изобилии запахов. Я так сильно концентрируюсь на этом, что, кажется, даже чувствую нежный ванильный аромат ее лосьона.