Эндимион - страница 4
В долине райской, в благости миндальной,
Мечтал о том, как паруса над нею
Умчат дитя эфира в эмпиреи,
И полетит над штилем и над бурей
Его ребенок — маленький Меркурий.
Там были те, что жаждали душою
В раю сойтись компанией большою
И вместе обсудить, как в дни былые,
Охотничью облаву, и впервые
Сравнить, смеясь, со счастьем настоящим
Земную ночь под ветром леденящим,
Когда делились хлебом и советом
С друзьями на привале. — И на этом
Фантазии закончились. — Но рядом,
На прочих глядя отрешённым взглядом,
Сидел Эндимион, сокрыть желавший
Отраву, яд, жестоко разрушавший
Его больную память. В самом деле,
Не чуял он, что люди присмирели
И зашептались в тихом разговоре:
«Эндимиона угнетает горе!»
Вздохнула дева, но ни на мгновенье
Он не покинул плен оцепененья,
И в том он походил на человека,
На землю не ступавшего от века,
Того, кто в доле тягостнее рабской
Был заколдован в повести арабской.
Кто шепчет на ухо Эндимиону?
Его сестра, прекрасная Пеона.
О ком? О близких. Показала знаком,
Чтоб юноша ей в начинанье всяком
Повиновался волей дерзновенной.
И убедила, и ночной Сиреной,
Баюкавшей счастливой переменой
Несбыточные грёзы, по тропине
Меж двух ручьёв пошла посередине,
И, ветви раздвигая перед братом,
Вела его путём замысловатым
К истоку ручейков, туда, где рядом
Они лились, нешумным водопадом
Стекая вниз, где речка без опаски
Лесам и небу строила гримаски.
Там чёлн стоял, уткнувшийся в густую
Зелёную кайму береговую.
Он покачал бортами над водою
И чуть осел под парой молодою,
Когда они по глади серебристой
На островок отправились тенистый.
Приплыли быстро; в бухточку Пеона
Челнок направила; уединённо
Беседка там уютная стояла,
Которой с удовольствием, бывало,
Касалось лето, пальцами играя.
С Пеоною среди земного рая
Здесь не однажды вспоминали девы
За рукодельем древние напевы.
И радовалась девушка везенью —
Принять любимца под любимой сенью.
Она цветов душистых подложила,
Которые в достатке насушила
По осени, когда с пшеницей спелой
Идут жнецы толпою загорелой.
Эндимион на ложе разметался,
Но перед тем как сон к нему подкрался,
Он, приподнявшись, руку взял Пеоны,
Поцеловал её и полусонно
Держал, не отпуская. Словно ива,
Следящая за речкой терпеливо,
Его покой Пеона охраняла;
И было слышно, как трава шептала,
И как звенели пчелки дружным роем,
И как над оголённым сухостоем
Крапивник не переставал кружиться…
Волшебный сон! Несуетная птица!
Ты светлый мир выхаживаешь в море
Тревожных мыслей; — нынче на запоре
Свобода наша — но зато дана нам
Дорога ко дворцам и песням странным,
И к океанам, древним и великим,
К невиданным фонтанам, к лунным бликам,
К луне и прочим чудесам бессчётным.
Скажи, кто под крылом твоим дремотным
Почив, для жизни трижды обновился?
То был Эндимион. Он пробудился
И той, что наклонилась к изголовью,
Промолвил: «О, тебя с твоей любовью
Я чувствую всей грудью. Надо мною
Хлопочешь ты голубкою родною.
Такой росы на свете не найдётся,
Что фимиамом утренним прольётся
И заблагоухает в майском поле,
И будет упоительнее — боле,
Чем эти очи, что полны до края
Любови сестринской. Не знаю рая,
Что слаще слёз твоих. Ты их смахни
И страхи все, и мысли прогони
О том, что я — заложник одиноких,
Печальных дней… Пеона! С гор высоких
Я снова крикну; дуну в рог, и скоро,
Загнавши вепря, вновь залает свора
Моих собак; и выделаю снова
Себе я лук из тисовой основы;
И на закате спрячусь в луговинах,
И песенок дроздовых, соловьиных
Я досыта наслушаюсь; и рядом
Увижу пастуха с овечьим стадом.
Так помоги, Пеона, помоги!
Ты пальцами по лютне пробеги,
И дай душой окрепнуть мне». И дале
Серебряные капельки печали
Смахнув со щёк, Пеона ради пробы
Легонечко прошлась по струнам, чтобы
С любым отрывком, голосом пропетым,
Звучала лютня слаженным дуэтом.
Ах, с мягкостью подобною, бывало,
Дриопа колыбельных не певала.
Казалось, ни в какие времена
Мелодия, что так была грустна,
Не вызывала большего волненья.
Она брала искусством исполненья,
А также тем, что, при дельфийском пыле,
Невидимыми струны эти были.
Растаяла душа Эндимиона.
Но девушка вздохнула огорчённо,
Однако же серьёзно, беспристрастно
Она сказала: «Брат, скрывать напрасно,
Что ты владеешь тайнами вселенной.
Причастность к ней, и звёздной, и нетленной,