Енисей - река сибирская - страница 9
И вот к обладателю "главной печати" — маньчжурскому наместнику один за другим помчались гонцы с вестью, что началось восстание, что бунтовщики прогоняют князьков и чиновников, раздают их имущество бедным, не хотят платить налоги.
Наместник встревожен. Тяжелая, квадратная, с длинной медной ручкой "главная печать" хлопает под указом: карательному отряду итти против "беглецов и воров", не зная отдыха ни днем, ни ночью; настигнув — поймать, уничтожить, истребить, стереть с лица земли.
Но восставшие держатся крепко. Им помогает народ. Потайными тропами приходят к ним все новые и новые араты, бросившие семью и юрту ради тревожной жизни в горах. Богатырей-повстанцев сначала было шестьдесят, но с каждым днем становилось все больше и больше. Они поют свою песню:
Там, на Алтае, они надеются найти убежище у русских скотоводов и охотников. Но враги уже сомкнули кольцо. Отстреливаясь, повстанцы отходят на высокую гору. Пули с визгом отскакивают от камня, кровь алеет на граните. Повстанцы выставляют из-за кустов овчинные шубы, чтобы обмануть врага. Пули решетят шубы — карателей слишком много, они не жалеют свинца. Тают ряды богатырей. Свежий отряд врагов ударяет с тыла. Схвачены, связаны те, которые не сложили еще голову под пулей. Плачь, Тува! Лучших твоих сынов, закованных в кандалы, под свист кнутов, вырывающих клочья тела, везут по тряской дороге на суд и расправу "большой печати".
И вот — казнь. Одних расстреляли. Других повесили. Кружится воронье над дорожными перекрестками, где для устрашения непокорных выставлены на шестах головы казненных.
Казнь богатырей — событие совсем недавнее. Их казнили всего семьдесят лет назад. Но в истории Тувы и не то еще бывало.
В тувинском музее между каменными топорами и кремневыми наконечниками стрел, пролежавшими в земле тысячелетия, между немыми свидетелями бронзового века и первыми изделиями из железа хранятся орудия пыток.
На стене висит таблица, показывающая, как именно и за какие проступки пытали арата. Вот истязуемого бьют по лицу кожаной плетью. Другому всыпают в глаза мелко нарубленный конский волос. Были и такие пытки — отмораживание рук, поджаривание над костром, заточение на всю жизнь в узкий ящик, откуда торчала только голова истязуемого.
К какому же веку относятся собранные в музее орудия зверских истязаний?
— Да к нашему веку, — сказал мне экскурсовод. — Так пытали ваших отцов, — добавил он, обращаясь к двум тувинским школьникам, пришедшим в музей вместе со мной.
"Как же обо всем этом почти ничего не написал мистер Каррутерс? — подумал я, вспомнив о прочитанной перед отъездом книге английского путешественника Каррутерса, побывавшего в Туве незадолго до революции. — Или, может быть, ему не удалось видеть ничего подобного?"
Разыскал вечером книгу. Стал перелистывать снова. Нет, мистер Каррутерс видел! Вот как он описал посещение одного маньчжурского начальника: "Обменявшись по китайскому обычаю карточками, мы посетили белую войлочную юрту, которая служила как домом правосудия, так и официальной резиденцией. Возле входа повешены были орудия пыток в качестве служебного знака и в виде предостережения злоумышленникам. Между этими орудиями, как мы заметили, были: тяжелые кожаные ушные ударники, раздробители пальцев и различного сорта плети (хлысты). Внутренность юрты отличалась поразительной чистотой и была украшена голубой материей…"
Далее мистер Каррутерс подробно описал китайские комоды, китайские шапочки на чиновниках и китайские церемонии при встрече. Об орудиях пыток он больше ни словом не обмолвился. Путешественник из страны, поработившей многие колониальные народы, не нашел ничего особенного в том, что "злоумышленников", пытавшихся восставать против угнетателей, бьют кожей по ушам до тех пор, пока у истязуемых не помутится рассудок.
В 1912 году, когда в Китае свергли императора, тувинские араты выгнали прочь маньчжуров и обратились к России с просьбой о покровительстве. Тува, называвшаяся тогда Урянхаем, была включена в состав русских земель. Вся ее дальнейшая судьба тесно переплетается с судьбой русского народа. Русские партизанские отряды Кравченко, Щетинкина, Кочетова в жарких боях помогли тувинцам защититься от белогвардейцев и иностранных империалистов в годы гражданской войны. После национально-освободительной революции 1921 года Тувинская народная республика, пойдя по некапиталистическому пути развития, пользовалась постоянной поддержкой и неизменной дружбой нашей страны. Тува посылала своих воинов на фронты Отечественной войны. Присоединившись к семье советских народов на поле битвы, тувинский народ решил уже никогда не покидать этой дружной семьи. В 1944 году Тува была принята в состав Советского Союза и стала Тувинской автономной областью.