Енот, нутрията и другие зверята - страница 17

Весь обратный путь на пароходе Костя был в центре внимания пассажиров. Вернее, не он сам, а клетка, в которой сидела пара нутрий. Косте приходилось давать объяснения, отвечать на вопросы. Делал он это охотно, говорил уверенно, будто всю жизнь только тем и занимался, что разводил нутрий. Что ж тут особенного: нутрия иначе называется болотным бобром. Шкурки их — мягкое золото. Да, да, не смейтесь. Одна шкурка стоит сколько, а весу в ней совсем мало… Что сделать можно? Шапку, воротник, лёгкую тёплую куртку. Затраты? Ну, что вы! Они питаются чаканом, камышом, травой. Зимой — сеном. Можно подкармливать корнеплодами, зерном. Нет, затраты пустяковые…

Костя устроил своих питомцев в сарае, отгородив угол глухим частоколом из толстых палок. Врыл в землю деревянное корыто, налил воды, набросал травы, чакану, камышу.

Зверьки очень скоро обжились на новом месте. В клетке спать не захотели. Под стеной сарая устроили логово: вырыли яму, построили сверху крышу из камыша и травы и уходили туда спать. Большую же часть дня играли, плескались в корыте. Очень смешно ели: становились на задние лапы, передними держали стебель или корень, подносили ко рту и грызли.

Однажды Костя бросил им несколько кустиков клеверу. На корешках были комочки земли. Обе нутрии схватили по кустику передними лапами и начали сильно встряхивать, потом полоскать в воде, да так ловко и похоже на то, как это делают с бельём женщины, что Костя расхохотался. Промыв кустики, зверьки начали есть.

Нутрии с таким же удовольствием ели хлеб, сырую рыбу.

С первых дней Костя стал готовить зверьков к выпуску в речку. Три раза в день в определённые часы приносил корм и, кроме обычного, разных трав с речки, какое-нибудь лакомство: несколько штук редиски, рыбок, хлеба, зёрен пшеницы или ячменя. Перед тем как бросить корм, звонил колокольчиком. Так дрессировать надо было недели три.

Прошёл месяц. Зверьки привыкли к хозяину, брали корм из рук, позволяли гладить себя. Они твёрдо усвоили, что звук колокольчика означает еду, лакомство, и немедленно вскакивали, как только заслышат звонок…

Жарким июльским днём, за час до обеденной кормёжки, Костя загнал зверьков в клетку и пошёл с ними на речку, захватив колокольчик, горстку ячменя, несколько морковок. Он немного волновался: вдруг что-нибудь упустил в дрессировке? «Выпущу, а они не вернутся», — думал он по пути.

Вот и речка. Сонно движется она в берегах, поросших густым тальником, то скрываясь в зарослях камыша и осоки, то широко разливаясь.

Костя выбрал широкий плёс с отлогими берегами. Средина его заросла редкими кустиками кувшинки, окраины — густой порослью сусака, стрелолиста, чакана, по берегу стлался белый ковёр клевера, горели жёлтые огоньки лютика и гусиных лапок. Сюда и решил Костя выпустить зверьков.

Нутрии, почуяв воду, заметались, ища лазейку, чтобы вырваться. А когда мальчик открыл клетку, моментально выскочили, плюхнулись в воду и поплыли, глубоко погрузившись, выставив головы и вытянув хвосты. Плыли они очень быстро, работая задними, более длинными лапами, но часто останавливались, рассматривали и обнюхивали каждый кустик, лист, веточку дерева, случайно попавшую в воду.

Костя сел на берегу. «Что, если зверьки не пойдут на звонок? — с тревогой подумал он. — Тогда ведь их не поймаешь!..»

Нутрии резвились. Исчертив плёс по всем направлениям, они забрались в чащу водных растений у противоположного берега и долго там паслись. Косте хорошо был виден их путь по дрожащим листьям чакана. Изредка зверьки выплывали на чистое место и снова скрывались.

Настал час кормёжки. У Кости от волнения перехватило дыхание, когда он позвонил. В ту же секунду нутрии показались из зарослей и, перегоняя друг друга, понеслись на звук колокольчика. Костя радостно засмеялся.

— Молодцы, молодчики… — приговаривал он, то подсовывая зверькам морковки, то поглаживая их.

Нутрии поели и снова шлёпнулись в воду. Мальчик посидел немного и ушёл. Он успокоился: воспитанники хорошо усвоили уроки, которые он давал им на протяжении месяца.

Вечером Костя опять было обеспокоился: зверьков не было видно. Но едва он позвонил, как они показались из зарослей камыша узкой горловины, соединяющей плёс с соседними.