ЭпидОтряд - страница 101
Или можно?..
Вперед вышел Священник, держа в руках библию. Монах поднял над головой священную книгу и провозгласил:
- Избранные слуги Его! Восславим нашего Владыку!
- Славим Его! – отозвался строй, набожно складывая руки.
- Этот человек проявил трусость, – зычно продолжал Священник, тыкая библией в сторону Пыхаря. – Он был облечен почетным долгом и предал доверие!
Ольге хотелось закричать в голос, что святоша рехнулся, как и все здесь, кто выровнялся в едином строю на промерзшем бетоне. Что любой мог бы оказаться на месте бедного разведчика и стоять сейчас в цепях, облизывая кровь с разбитых губ, под прицелом Берты.
Хотелось...
Плакса, будто прочитав ее мысли, крепче сжал холодные пальцы баллонщицы. Ольга качнулась и поймала взгляд Крипа, пронизывающий, упреждающий. Инквизитор едва заметно покачал головой. Девушка прикусила язык, по-настоящему, до медного привкуса во рту. Подносчица отчетливо поняла, что сейчас – и вообще, в будущем – достаточно пары неудачных слов, чтобы самой прислониться к решетчатой пирамиде из горелого металла.
- Однако грех его будет искуплен в очистительном огне! Тело распадется в прах, но душа воспарит к Императору, если будет на то милость Владыки!
- Г-г-го... пролязгала зубами Ольга, понимая, что даже слово «господи» вымолвить не в силах. И господь, которого она молила о чуде, не имеет ничего общего со злобным божеством этого мира и этих людей.
- Покайся, трус! – призвал монах, и Пыхарь, наконец, сумел выдавить несколько слов.
- Простите, – жалко, тихо просипел он, с трудом шевеля губами. – Простите... я... не хотел...
- Умри с честью, – сурово призвал Священник. – Умри с достоинством! Умри со смирением и молитвой на устах!
Он подошел к столбу и протянул книгу Пыхарю. Приговоренный с неподдельным благоговением поцеловал краешек библии. Он все время что-то бормотал, ветер доносил отдельные слова:
- Простите... милость... каюсь...
Монах отступил и кивнул Берте, подав сигнал. Конвоиры также расступились.
- Император! – во всю глотку возопил Пыхарь, гремя цепями, он держался на ногах лишь благодаря узам. – Боже, прости меня!!! Я не виноват! Я...
Наставница без лишних слов нажала рычаг, и яркая струя красного пламени окатила смертника. Жидкий прометий сразу превратил казнимого в живой факел, над плацем разнесся душераздирающий вопль сжигаемого заживо.
Здесь Ольга решила, что с нее хватит, и упала в обморок. Прямо на руки Фидусу, который успел заметить, как подламываются ноги девчонки, и выбежал из строя.
====== Глава 18 ======
Бело-серая постройка высотой двенадцать этажей располагалась чуть наособицу от главного комплекса планетарного космопорта. Здание было типичным для Маяка и выделялось разве что сдержанностью декора, лаконичного даже по меркам бедного мира. Стены не украшали святые символы, сама постройка также не являлась зримым воплощением Веры в аскетическом стиле некоторых Кузен, восславлявших откровения Омниссии через геометрию и соотношение линейных размеров. Просто коробка из выбеленных инеем бетона, кирпича и стекла, лишь многочисленные антенны всевозможного калибра на крыше указывали, что это не склад или рядовое здание чиновничьего аппарата.
Именно здесь расположился штаб экспедиционного корпуса Адептус Механикус. Магосы, разумеется, одобряли зримые образы столпов доктрин Бога-Машины, но в данном случае решительно выбрали практичность и незаметность. Кирпичный ангар с крышей из рифленого металла и выкрашенными блеклой краской воротами надежно укрыл «Пса Войны», что стал вместилищем сознания Дотурова. Простые автоматы – по сути, всего лишь автономные манипуляторы технопровидцев – протянули связь и кабели питания через вентиляционные каналы, разместили контроллеры, а также примитивные коммуникаторы там, куда при всем желании не смог бы добраться человеческий инженер. Сервиторы, объединив два этажа, собрали ядро полевого когитатора, чьи операторские терминалы расползлись по зданию, словно зиготы орочьих грибниц.
Дотурову не требовались ни голографические проекторы, ни даже простые мониторы, чтобы воспринимать получаемую со всей планеты информацию. Данные напрямую загружались через инфодиоды в бортовые датабанки титана, откуда считывались виртуальными коннекторами марсианина. Образ застуженной планеты в сознании Лексик Аркануса был окружен множеством ветвящихся графов. Скользя по ним, можно было узнать буквально все, что так или иначе было зафиксировано хотя бы одним датчиком или контроллером – начиная от траекторий движения любого из восьми тысяч двухсот семидесяти спутников и заканчивая недельными колебаниями цен на шерсть диких муффало у экспедиционеров СПО северного побережья.