Эшвин - страница 10
делала это. Неужели она была настолько самонадеянна, раз вообразила себе, что способна вызвать душевное волнение в солдате Махаи?
Или она искала способ сбежать от одиночества?
Не важно, по какой причине, но это привело ее к вполне логичному предположению. Коре хотелось верить, что она достаточно много значила для Эшвина и была важна настолько, что его затянувшееся отсутствие и невозможность с ним связаться означали что-то ужасное. Но вот он здесь, абсолютно живой и здоровый, и проявляет к ней интереса не больше, чем к Гидеону, или Мариселе, или даже к сервировке проклятого стола!
Она была не просто самонадеянной. Она была дурой!
Гидеон прервал неловкое молчание, прочистив горло.
— После десерта я провожу тебя в казарму, Эшвин. Мы предоставим место, где ты сможешь остановиться, а заодно и поговорить с Диконом. Он один будет заниматься составлением первоначальных планов нападения.
Эшвин коротко кивнул, и этот жест был таким же жестким и расчетливым, как и все остальное в нем. Но потом его взгляд скользнул обратно к Koре, такой непостижимый и…
И что? Она сосредоточилась на своей тарелке, напомнив себе, что все это уже не имеет никакого значения. Кора была в шоке, встретившись с ним после всех долгих месяцев неизвестности. Он жив, и теперь она спокойна на его счет. Этого достаточно, потому что ожидать чего-то большего, чем нарочито вежливое беспокойство, от лучшего солдата Проекта Махаи — глупо или безрассудно, или даже самонадеянно.
Так же, как упражняться в бессмысленности.
«««§» ««
Эшвин знал основную планировку поместья Гидеона. От беспилотников Базы были получены изображения с высоким разрешением, и он сохранил их в памяти, прежде чем приступить к миссии. В темноте многое было не видно, но он все же отметил несколько знакомых ориентиров по дороге в казармы.
Дом Гидеона выделялся на территории поместья — величественное здание с несколькими корпусами и огромным внутренним двором, в котором находились сады и бассейн.
Ветерок шевелил листья на деревьях, посаженных по обе стороны дома. Во фруктовых садах Риос выращивали яблоки, груши, сливы и вишни, и одно это, возможно, сделало Гидеона богатым человеком.
Но сады не были его единственным источником дохода.
Дорожка разделилась, когда мужчины достигли лужайки, на которой виднелось старое кострище в окружении деревянных столов и каменных скамей. Гидеон махнул рукой налево, и Эшвин молча последовал в том направлении. Он знал, что дорожка направо ведет к Храму Пророка.
Это здание было скромнее по сравнению с домом Риосов, но жрицы, жившие там, принимали послушниц, которые демонстрировали мастерство в ремеслах. Вышивка, керамика и изделия из кожи, которые они производили, продавались втридорога, что тоже пополняло казну Гидеона. Плюс ко всему, девушки выходили замуж в семьи, которые были заинтересованы не только в использовании их навыков, но и в связях с королевской семьей Сектора 1.
С точки зрения Эшвина, все в Секторе 1 наполняло карманы Гидеона, так или иначе.
Эшвин украдкой бросил взгляд на внука Пророка. У Риоса было такое же простое расслабленное выражение лица, что и во время обеда.
В результате наблюдения за Гидеоном Эшвин не узнал ничего нового, кроме того, что уже было известно. На вид ему около сорока, загорелая кожа, темные вьющиеся волосы и карие глаза под тяжелыми бровями. Морщинки вокруг глаз, которые люди называют морщинками смеха — что не удивительно, ведь даже сейчас губы Гидеона были изогнуты в легкой полуулыбке.
Он одевался не как лидер, но одежда производила обманчивое впечатление. Его скромная белая тенниска была не продуктом изготовления какого-нибудь завода в Секторе 8, а сшита вручную, вероятно, одной из послушниц Храма. И кожаные штаны сидели слишком хорошо.
Тщательно разработанное, чрезвычайно дорогое изъявление смирения.
В Секторах, как правило, выживание зависело от демонстрации силы. Только смертельно опасный человек мог прикладывать усилия, чтобы казаться безобидным.
— Koрa казалась слегка неуверенной за ужином.
Слова звучали спокойно, Гидеон продолжал расслабленно улыбаться. Но в затылке Эшвина кольнуло, как будто он попал под прицел снайпера.