«Если», 1995 № 03 - страница 49
Вариантов сбора дани существует множество: скажем, автослесарь не уложился в срок с ремонтом автомобиля — «плати неустойку». Могут угнать машину и потребовать выкуп, а то и просто пригрозить, что сожгут иномарку.
Лобовой рэкет встречается редко. Теперь вымогательство, как правило, камуфлируется предложением охранных услуг. Различить охранные фирмы и рэкет бывает достаточно трудно. Формальное отличие в том, что одни лишь предлагают свои услуги, а вторые принуждают ими воспользоваться. Но подобное разграничение условно. Повадки рэкетиров изменились. По отношению к «объекту» бандиты стараются быть предельно корректными — изъясняются намеками. Юридически грамотные, они знают, если нет прямых угроз — не будет и ответственности. Приходят хорошо одетые люди и предупреждают: мол, у вас нет «крыши», а это опасно. Если намек не понят, в следующий раз добавят: «Как же это вы ничего не боитесь, все-таки девочка ваша ходит в такую-то школу…»
Сильные группировки, как правило, контролируют всю свою территорию, все, что здесь делается. Лидер осуществляет общее руководство, «замы» курируют рынки, автоугоны, проституцию, наркотики… Но бывают и заходы на чужой участок. «Измайловцы», к примеру, спокойно работают в Солнцеве, хотя и должны соблюдать определенные криминальные законы. Скажем, нельзя отбирать «дойную корову»; по канону, прав тот, кто пришел первым, даже если он слабее. Чересполосица связана с тем, что, хотя зарегистрирована фирма в одном районе, офис у нее может находиться в другом, а производство — в третьем.
— Часто возникает путаница из-за названий банд, — говорит Александр Вахненков — заместитель начальника отдела по борьбе с вымогательством и захватом заложников московского РУОПа. — В «липецкой группе» только несколько человек были выходцами из этого города — остальные москвичи. То же самое и с этническими ярлыками — в «чеченских» группировках русских гораздо больше. Преступность не знает национальностей. Вы никогда не задумывались, почему с Кавказа много «воров в законе»? Оказывается, там даже такое «звание» можно купить. Вот и появляются «авторитеты» двадцати с небольшим лет от роду. Есть гораздо более серьезные криминальные лидеры, которые предпочитают оставаться в тени. А вообще-то рэкет охватывает далеко не так много людей, как это можно представить, читая газеты.
Какие капиталы нажиты с помощью рэкета, подсчитать практически невозможно, так же, как и определить, где они сегодня крутятся. На счетах госпредприятий не обязательно обращаются «чистые» деньги. «Грязные» капиталы вложены в легально существующие фирмы, компании. Теперь криминальные авторитеты предпочитают иметь собственные торговые точки: нанимают людей, а прибыль снимают сами. Многие понимают, что стричь надо с умом, чтобы не душить предпринимателя. Не зря как-то было сказано, что бедный человек — злой человек; нельзя отнимать все. Молодые же часто жадничают, их аппетит не знает границ.
— С чего все начиналось? — вспоминает 23-летний Александр из Сокольников. — Ходил в школу, занимался тяжелой атлетикой, боксом, рэгби. Дотянул до восьмого класса и в 1987 году ушел в ПТУ. Как-то раз подошел ко мне парень из моего двора, лет на пять постарше, и говорит: «Слушай, мужик, что-то ты одет плоховато? Нехорошо как-то получается. Вот тебе три сотни — все-таки соседи! Зовут меня Миша… Давай как-нибудь поболтаем…» Вскоре Миша объяснил, что от меня требуется. В общем немного — когда нужно, быть «на стреле» (место разборки), ну и, конечно, при необходимости драться… Так я попал в «быки» (нижняя ступенька в иерархии). Потом из ребят моей секции — тогда я был рэгбистом — сбилась пятерка. Сначала многие отказывались. А увидели, как мы живем — одеты классно, денег полно, примерно за год можно собрать на подержанный «жигуль», девочки на нас «западают», — сами потянулись. Нынче желающих избыток. Работа не пыльная — «пасем» палатки и рынки. Главное, чужих не пускать. Ну и времени свободного достаточно. Только если в кабак идешь или еще куда, предупреждать нужно старшего, чтоб найти могли быстро. На обычную разборку редко собирают больше 10–15 «быков», а при «полной мобилизации» — 150–200. Это если со стрельбой и другими делами. С оружием, «выкидухами» просто так никто не ходит. «Стрелки» забивают подальше, в безлюдном месте.