«Если», 2005 № 08 (150) - страница 3

С трудом сглотнув застрявший в горле комок, Бианта отвернулась и двинулась вдоль стены дальше, пока не нашла то, что искала.

В отличие от большинства гобеленов, украсивших собой Большой зал, кайма этого полотнища была не красно-зеленой, что соответствовало геральдической символике Эвергарда, а имела цвет запекшейся крови, традиционно ассоциирующийся с предательством. Остановившись напротив него, Бианта пристально всмотрелась в бесстрастное лицо лорда Мьере — колдуна и изменника, перешедшего на сторону врага и предавшего Эвергард. Насколько ей было известно, волшебство, которым он владел, выглядело относительно простым и опиралось главным образом на ритуальные церемонии и короткие заклинания, однако этого оказалось достаточно, чтобы сделать армию Пограничья небоеспособной. Лорд Мьере был буквально в полушаге от полной и окончательной победы, когда предателя остановил удар кинжалом, нанесенный его собственной дочерью.

Симметрия, подумала Бианта и вздохнула. Изучая Пророчество, Би-анта поняла, что оно построено на законах сложной симметрии. В его тексте содержалось — нет, не прямое указание, а только намек на две войны между Империей демонов и Пограничьем, и поскольку исторические свидетельства о первой из них — о Вечерней войне — были скудны и отрывочны, ей так и не удалось выявить относящиеся к ней строфы и преобразовать их в уравнения математической магии. Часы, которые она провела с эвергардскими историками и менестрелями, нисколько не помогли делу: первые слишком мало знали, вторые слишком много фантазировали. Сопоставляя полученные от них сведения с текстом Пророчества, Бианта сумела выяснить только одно — что в будущей войне среди защитников Эвергарда может оказаться еще один предатель, однако это ее открытие не имело под собой строгих математических доказательств, поэтому кроме самой Бианты о нем знал только лорд Вьетрэ.

К тому же Бианта предполагала, что если она не ошиблась и законы зеркальной симметрии приложимы и к истории, Пограничье, выигравшее первую войну, должно проиграть вторую, однако об этом она не сказала никому.

— Леди Бианта?… — окликнул ее кто-то.

— Да?… — Она обернулась.

Стоявший позади нее капитан эвергардской стражи (имени его она не знала) почтительно поклонился.

— Не часто вы бываете в Большом зале, миледи.

Бианта через силу улыбнулась.

— Здесь слишком шумно, чтобы я могла спокойно работать, — сказала она. — При испытаниях новых заклинаний необходима максимальная концентрация внимания, иначе дело может обернуться большой бедой. Когда я экспериментирую в своей келье, я никому не могу причинить вреда, но здесь…

При дворе Императора ее слова были бы истолкованы как угроза, но молодой капитан только улыбнулся задумчиво и кивнул, указывая на гобелен.

— Мне стало любопытно, почему вы остановились именно возле этого полотна. Насколько я заметил, большинство избегает на него смотреть.

— Я думала о Пророчестве, — сказала Бианта, машинально перебирая в уме упрямые уравнения, которые никак не поддавались анализу. Она не сомневалась, что способ упростить, уравновесить правую и левую части есть, нужно только верно сопоставить равные члены. Если она сумеет выработать систему решения таких уравнений, перед ней откроется будущее Эвергарда и всего Пограничья, однако до сих пор ей никак не удавалось подобрать ключ к понимаю нарочито туманных формулировок и символических образов, из которых было составлено Пророчество.

— И, признаться, я очень обеспокоена… — добавила она с внезапной откровенностью.

— Мы все обеспокоены. Все — кроме, пожалуй, грудных младенцев и вот этих малышей… — ответил он, движением головы указывая на детей, затеявших на мраморном полу игру.

— Большинство… — повторила Бианта и, заметив в его глазах недоумение, пояснила: — Вы сказали: большинство людей избегает смотреть на этот гобелен. Вы тоже… избегаете?

Губы молодого человека чуть заметно дрогнули.

— Я — нет. Мне кажется, это хорошее напоминание для всех нас… Разве вы никогда не жалели, что не остались в императорском дворце?

В его тоне не было ничего, кроме искреннего интереса, поэтому Бианта решила ответить честно.