«Если», 2008 № 03 (181) - страница 16

Намсинг шел дальше. Вскоре перед ним возникла прозрачная ледяная стена высотой в сто метров. Они с Роно достигали этого места раньше и специальными болтами закрепили здесь трос. Неловкие пальцы Нама с трудом отцепили ледоруб от пояса и прикрепили его к тросу. Большим пальцем он открыл маленький запасной клапан в верхней части ледоруба и нажал расположенную в нем кнопку. Он увидел, как рукоятка выдвинулась на половину своей длины. Затем Намсинг достал из кармана, что находился на бедре, второй ледоруб. Он привязал оба ледоруба к запястьям и начал восхождение.

— Намсинг, ты идешь по намеченному маршруту? — в наушнике раздался приглушенный голос Роно.

— Да. — Чтобы произнести это слово, ему пришлось приложить больше усилий, чем он ожидал.

— Что ты делаешь?

— Поднимаюсь наверх. — Тук-тук, пак-пак — раздался стук ледорубов и скрип шипов.

— Весьма похоже на то, — насмешливо заметил Роно. — Зачем?

— Как раз для этого… я и потащился сюда. — Тук. Пак-пак. — Разве нет? Для того, чтобы взбираться.

— Ты у отвесной стены, верно?

— Да. — Намсинг отвернул один из болтов от троса и поднялся выше. Когда его крюк оказался за тем отверстием, где находился болт, он закрепил его на прежнем месте.

— Нам, должен признаться, не ожидал от тебя такого. Думал, ты вернешься к запасу провизии номер десять и немного вздремнешь. Но раз ты уже забрался на отвесную стену, то это почти подвиг.

— Наш план остается в силе. — Тук-тук, пак-пак.

— Значит, ты серьезно решил вздремнуть на высоте восьми тысяч метров?

— Да. — Намсинг расправился еще с одним болтом таким же образом, как и с первым.

— Мониторы на твоем костюме работают?

— Да.

— Тогда тебе известно, что ты превысил допустимую частоту пульса, предел потоотделения и уровень насыщения кислородом, выделения углекислого газа и концентрации токсинов в крови?

— Да. — Он миновал еще один болт.

— Твои легкие и мозг — на пределе жизнедеятельности. Это убьет тебя, если ты не сумеешь вовремя повернуть назад? Ты уверен, что сможешь вернуться?

— Да, да и еще раз да. — Намсинг умолк, чтобы глотнуть воздуха. Перед его глазами сверкали молнии. Пяти вдохов оказалось недостаточно. Он сделал еще пять.

А тем временем Роно не умолкал.

— Нам, неужели я должен напоминать тебе, что такое восемь тысяч метров? Зона смерти! Ты ведь не забыл, что за чертой в восемь тысяч метров у человека перестают расти клетки? Ты буквально умираешь: клетки замедляют рост, а новых не прибавляется. Я спрашиваю об этом лишь потому, что высота творит с памятью странные вещи. Ты ведь помнишь все это, разве не так?

— Я еще не испытываю критического кислородного голодания. Пока. Я хорошо помню все это.

Роно заговорил снова, но Нам перебил его:

— Знаешь, Роно… ты должен радоваться… я стараюсь изо всех сил. — Он не мог связать нескольких слов без дополнительной порции кислорода. — Если мне не удастся завершить свой путь… то честь первого восхождения целиком выпадет на твою долю.

Тут на другом конце передатчика раздался смех.

— Может быть, и так, но еще недавно ты утверждал, что вместе у нас больше шансов покорить эту вершину.

— Намек понял. Дело в том… что мы больше… уже не будем подниматься вместе.

— Что?

Намсинг вытащил один ледоруб и воткнул его чуть выше.

— Роно, ты прекрасный альпинист. Возможно, ты лучше меня. Хорошо бы нам совершить вместе… еще одно восхождение.

Воцарилась пауза, в течение которой Нам успел подняться на два шага.

— Намсинг, что ты несешь?

На этот раз Нам вздохнул не от усталости.

— Не знаю, что… труднее. Роно… никакого астероида не будет.

— Как ты сказал?

— Астероида не будет. Я соврал тебе. Мне пришлось…

— Зачем?

Ноги Намсинга подрагивали.

— Роно, я умираю. У меня в мозгу опухоль. В командный центр… в тот день, когда я говорил тебе об астероиде… пришло сообщение с Марса. Врач… сказал, что опухоль растет. И давит на мозг. Рано или поздно… это давление станет невыносимым. Он сказал… что жить мне остается… около тридцати дней.

— Тридцать?… Нам, как давно это было? Когда ты мне рассказывал об этом астероиде?

— Тридцать три… дня назад.

Шипы Намсинга вонзились в лед, и он поднялся еще выше.