«Если», 2010 № 09 (211) - страница 22

- У сирен?

-Люди-амфибии, - пояснил гауптштурмфюрер. - Обитают в прибрежных водах. Иногда нападают на сигнусов. Те, впрочем, в долгу не остаются. Гречанка, похоже, воскресла на затопленном кладбище. Не захлебнулась лишь потому, что сирены вытащили ее на берег. А там уж и мы с монахом подоспели.

Солнце стояло высоко, когда джунгли поредели и труба-транспортер повлекла их между развалин. Олег смотрел во все глаза. От родной Алушты не осталось ни следа. Часть города съели заросли, остальное покрывали остовы зданий, которых не было здесь в две тысячи девятом. Напрасно Олег высматривал знакомые корпуса Военного санатория или туристической гостиницы «Восход».

- А ведь так себе был городок, - сказал Дитмар. - Наша часть тут квартировалась до переброски в Севастополь. Захолустье, отнюдь не Ривьера. А потом, видно, вы, русские, намастрячились строить... Небоскребы, как в Нью-Йорке. А какая техника... Нам бы такую в сорок четвертом, мы бы вам показали... Знаешь, Олег, - продолжал гауптштурмфюрер, - не удивлюсь, если вы, русские, в очередной раз проворонили свой шанс. Вояки вы отчаянные, грех не признать, но к мирной жизни малопригодны. Так что, может, и не вы все это построили. А? Может, нам тогда удалось закрепиться в Крыму. И отсюда мы погнали ваши орды обратно? Что скажешь?

- Не удалось, - возразил Олег. - Ровно через год после освобождения Крыма наши войска были в Берлине. А мой дед расписался на стене Рейхстага. Да и сам посуди, Дитмар, возможно ли еврею стать астрономом в рейхе?

- Да уж... - Фон Вернер помрачнел.

Комок внутри Пищевода судорожно рванулся назад, едва не сбросив седоков на землю, и опал. Транспортер перестал функционировать.

- Слезай, приехали, - сообщил немец. - Все равно метров через сто труба нырнет под землю.

Он мягко соскочил в траву. Олег охотно последовал за ним. Труба, которая всю дорогу была теплой и упругой на ощупь, начала быстро остывать и будто окостенела. Гримаса отвращения, мелькнувшая на лице Олега, не укрылась от проницательного взора «истинного арийца».

- Это еще ничего, - сказал тот. - Примерно через полчаса она вообще инеем покроется. Наверное, поэтому хатули ее сторонятся. Теплолюбивые, твари...

- А ты знаешь, что хатуль по-еврейски и означает «кот»? - спросил Олег.

- Впервые слышу, - отозвался Дитмар. - Не мое это слово.

- А чье же? - поинтересовался Олег.

- Варвара одного, - ответил немец. - Хазарина. Называл себя Тарвелом. Он помог мне выжить на первых порах. Как оказалось, для того только, чтобы сделать своим рабом... Короче говоря, мы повздорили.

Он резко повернулся и зашагал вдоль останков улицы, туда, где пылали рубины энергостанции. Спотыкаясь, Олег последовал за ним. Убил, думал он, ясен пень. Замочил хазарина Тарвела. А ведь тот спас жизнь «достойному сыну фюрера». И меня убьет, если приспичит. Но ведь если бы не барон фон Вернер, разлагаться сейчас астроному Сахновскому в пищеварительных соках хищного лжеплатана. Возможно, заживо. Что вряд ли приятнее ядовитого паучьего укуса.

Он захихикал. Повторно пришедшая в голову мысль - воскреснуть, чтобы снова умереть, - отчего-то показалась забавной. Он понял, что не в силах сдержать рвущегося судорожного смеха, остановился и расхохотался в голос.

Немец внимательно взглянул на него. Постоял молча, дождался, пока от приступов хохота у Олега не пойдут слезы, а потом коротко и смачно врезал раскрытыми ладонями ему по ушам.

Помогло. Истерика прекратилась. Отдышался, вытер слезы. Неожиданно для себя произнес:

- Спасибо, Дитмар.

- Ничего, бывает, - немец был невозмутим. - Обычная нервная реакция, на войне я и не такое видел.

И подмигнул.

- Еще немного, и мы дома, - добавил он. - Таис с Йоганом накормят нас по высшему разряду. Хочешь небось жрать?

- Не помешало бы, - согласился Олег. - Я вот чего не пойму, Дитмар. Откуда ты так хорошо русский знаешь?

- Ниоткуда, - бросил немец. - Просто я понимаю, что говоришь ты, а ты - что говорю я. Вот и все.

Широкие ступени от заросшей травой мостовой вели к куполообразному зданию, над которым громоздились увенчанные рубинами башни. Впрочем, вряд ли эти кристаллы были рубинами, возможно, не были они и кристаллами. Скорее всего, кроваво-алый цвет придавало им какое-то излучение. Какое?