«Если», 2011 № 11 (225) - страница 7

В тот день, выйдя из школы, он увидел Бетти в окружении сверстниц; почти все трещали как сороки. Бетти заметила Джима и покинула компанию, которая вовсю хихикала и показывала на него пальцами.

— Представляешь, о чем спор? — тихо спросила Бетти, когда они пошли домой. — Кто из битлов самый красивый. Я думала, умом тронусь.

— Мне всегда нравился Пол, — отозвался Джим.

— Пол — супер. Я им сказала, что самый сексуальный Джон, так меня чуть не побили. — Бетти хлопнула себя по лбу. — Все, хватит об этом.

— Года через два можно будет с ними поспорить, кто притягательнее — Мак или Кот.

— Мик или Кит, — машинально поправила Бетти и снова шлепнула себя по голове. — Я ничего не забыла, но вернулись эмоции пятнадцатилетней. Дома есть граммофон, и вчера я допоздна слушала сорокапятки. Ну почему у меня хранится пластинка с «It's My Party» Лесли Гор? Как я могла от нее тащиться, спрашивается?

— А ее диска «You Don't Own Me» у тебя нет? — спросил Джим.

— Может, это анахронизм? Разве в шестьдесят четвертом он уже есть? Если да, я должна его заполучить! — Вновь она спохватилась и рассердилась на себя. — Нам уже начинает нравиться то, чем мы занялись! Не пойдет! Воспоминания — это одно, а действительность — совсем другое.

— Правильно. Это у меня из-за сегодняшней чепухи… из-за гражданской обороны.

Бетти грустно рассмеялась.

— Ты насчет совета под партой спрятаться? Хлипкая фанерка спасет от ударной волны… Неужели здесь в это верят?

— «Пригнуться и найти укрытие», — процитировал Джим. — Курам на смех. Но я о другом: как люди пришли к пониманию того, что атомная бомба — это не просто самое мощное взрывное устройство? Кто-то писал книги, кто-то снимал фильмы об атомном взрыве, и мало-помалу отношение людей к ядерному оружию изменилось… Помнишь картину «На берегу»? Когда все гибнут от радиации? Мне потом кошмары снились. Понимаешь теперь? Через несколько лет в обществе появится нешуточный страх перед радиацией и мутантами. Помнишь, я говорил про мою игру? Вчера просмотрел уже сделанное — такая каша… Это потому, что в пятнадцать лет я о разработке ролевух ничего не знал. Зато теперь могу все организовать как надо, повторить, к примеру, «Подземелья и драконы». Но не стану повторять, конечно, ведь однажды кто-нибудь другой до этого додумается, а я не хочу красть идеи, даже еще не возникшие.

— В самом деле? — искоса глянула на него Бетти. — В строгом понимании ты не можешь украсть то, что еще никем не создано.

— Вот потому-то я и не пошел в адвокаты, — ухмыльнулся Джим. — «Строгое понимание» меня не устраивает. Оно, скорее всего, ошибочное. Но зато я могу разработать игру про то, как человечество задохнется в две тысячи сороковом.

— Джим, нам нельзя демонизировать технологию. В этом, если помнишь, Проект обвиняли некоторые его противники. Без технологии никак не обойтись, она создает проблемы, но также предлагает и решения.

— А то я не знаю?! Моя игра не про то, как паранормальное зло порождает для нас врагов, а о побочных продуктах хайтека. Победа достигается в боях, и часть добычи — это знания. Всякие новшества, чтобы помогать другим, защищаться от ядов, которые продуцирует и вываливает на тебя окружающая среда… И если не соблюдать осторожность, твое оружие принесет только новые неприятности…

Бетти слушала его и улыбалась до ушей.

— Блестяще. И с точки зрения этики тоже. Ты охраняешь меня и содействуешь в выполнении задания. Я, со своей стороны, могу сосредоточиться на передовых генетических открытиях, и при этом мы вместе пытаемся изменить отношение общества к промышленным ядам и побочным продуктам высоких технологий. Годится. Сегодня мы свяжемся с Полом и Чарли, им твоя затея, надеюсь, понравится. Я уже выяснила, как звонить по междугороднему, и монетками запаслась.

Бетти остановилась у телефона-автомата и достала двадцатипятицентовик.

— Нам предписано действовать автономно и не искать связи друг с другом в течение полугода, чтобы мы успели спокойно освоиться в своих молодых «я». На Пола и Чарли могу выйти без проблем. Позвоню, спрошу, все ли в порядке, и ты предупредишь ребят.