«Если», 2015 № 03 (241) - страница 34

Увы, пробыть на объекте ему удалось чуть больше двух суток — бригаду сорвали «на кислород». Хватило времени не доломать атомолет, загрузить группе новую программу, со всеми в той или иной степени переругаться и отбыть на другую сторону Марса, понимая: в чем-то ты глубоко неправ, ядрена кочерыжка, вот только в чем — поди догадайся.

Верно сказал Ренкель: умнейшая ведь группа. Научиться бы с ней говорить. Научиться бы ей объяснять. Или научиться ее слышать?..

На прощание Базунов подошел к храброму маленькому погрузчику, воровато огляделся — не смотрит ли кто — и сказал ему:

— Ну хоть ты-то не балуй. Я знаю, ты парень что надо. Если смогу, я вернусь за тобой. Если нет… Прости, ядрена совесть. Но придут другие люди, хорошие, добрые люди. Не подведи их, электрическая твоя душа. Лады?

Подумал и добавил:

— Они тебя тоже будут любить.

Когда в новостях прошло сообщение: «Астроном-любитель уверяет, что марсианские каналы меняют конфигурацию», Базунов сразу встрепенулся. Если чутье не подвело его, дело пахло не просто керосином, а вылетом из треста, да с таким волчьим билетом, ядрена репутация, что потом дворником не возьмут. Бригадир пошушукался с доктором Ленцем и назавтра вместе с Ренкелем подхватил «марсианский грипп», низкотемпературную инфекцию, при которой полагалось лежать и не высовываться. Еще он подхватил у соседей легкий развозной атомолетик — за ящик пива по возвращении на Землю, зуб даю, ядрена вобла, — погрузил на него вездеход и был таков.

По дороге к аэродрому он вызвонил гидролога и попросил справиться, не подсел ли, ядрена клизма, уровень Московского моря. Гидролог фыркнул, но через полчаса уже умолял взять его с собой. Море и правда слегка обмелело — об этом доложили наверх, но там как-то не придали значения: подземные источники вскрыты качественно, а убыль наверняка естественная, как убыло, так и прибудет.

— Фиг оно прибудет, ядрена лужа, знаю я своих железных ребят, — процедил Базунов.

Через сутки они втроем стояли на берегу водохранилища и беспомощно ругались. Море размыло перемычку до основания. Канал имени Москвы интенсивно поглощал дефицитный продукт и сливал его… Куда?

— А то ты не догадался, — пробасил Ренкель и криво усмехнулся.

Группа на вызовы не реагировала. Засечь ее без спутника Базунов не мог, а обращаться в службу слежения означало раньше времени подставиться. Бригадир еще не готов был подставляться — не знал, ядрено алиби, как отбрехаться.

— Пойдем по следам, — решил он. — Настоящие индейцы, ядреный чингачгук. Мой скальп уже чешется.

— А хороший канал получился, — заметил Ренкель. — Молодец Большой, четко сработано.

— Канал отменный, — сказал гидролог.

— Имейте совесть, негодяи, — сказал Базунов.

Еще через полчаса они стояли на краю Невеликого каньона и даже не ругались.

Водопад рушился в кальдеру с истинно промышленным грохотом. Воздуху водопада был совсем не марсианской бледной немочью, а по-земному плотным на вид, и люди сразу почувствовали, как стосковались по нормальной атмосфере.

— Я на секунду, — сказал гидролог.

Его не успели остановить, он уже снял маску и сделал осторожный вдох.

— Ну ты псих, ядрена кащенка! — заорал Базунов, — Вот я тебя сейчас!

— Надо бы померить, да нечем, — сказал гидролог, снова пряча лицо за прозрачным забралом, — Пробы взять. Но в целом приемлемо. Как наше высокогорье. Я же альпинист.

— Ты анархист! — рявкнул Базунов, — Попалил бы легкие, и куда тебя потом?..

— Вы туда поглядите, — Ренкель показал на другую сторону разлома, — Дима, где твой бинокль?

— И так вижу, — Базунов отдал бинокль стармеху, — Я другого не вижу. Где мост? Не могли же они перелететь, ядрена телепортация.

Канал не только впадал в кальдеру. Он был прорезан дальше, на другой ее стороне, — пускай сухой, но все равно канал.

И терялся в бескрайних марсианских далях.

— Слева, — Ренкель вернул бинокль.

— Ах ты, ядрена конструкция…

Следы группы вели к скале на краю обрыва. От нее на другую сторону были провешены два толстенных буксировочных троса. Держались они на забитых намертво в скалу жалах от отбойных молотков.

— Это уже какая-то ядрена фантастика, — буркнул Базунов, — Ты что-нибудь понимаешь, дядя Жора?