«Если», 2017 № 01 (248) - страница 2
Но все это мечты, все это — далекие миры-отражения, миры-тени… Либо же — прерогатива другого государственного образования, гипотетической Артании — «Третьей Руси». А пока Москва без особого восторга выполняет свои функции политического и отчасти экономического центра России.
Московия всегда была сверхцентрализованной страной. Это отразилось не только на «вертикали власти» и огосударствлении экономики — что вовсе не является отличительным признаком Советского Союза или царской России: современное федеративное государство сохраняет этот родовой признак — и на транспортной сети, и на организации музейного дела, и на научных исследованиях. Москва стягивает к себе все ресурсы. Город постепенно выходит за любые административные рамки, присоединяя к себе новые и новые фрагменты области.
Плерион — класс туманностей, которые находятся внутри остатков оболочек сверхновых звезд и подпитываются высокоэнергетичным звездным ветром, истекающим из центрального пульсара. Самый известный объект этого типа — Крабовидная туманность в созвездии Тельца.
Соответственно «остальная Россия» платит Москве завистью и — более или менее отрефлектированной «нелюбовью». Но вот что интересно: мне приходилось играть эгрегор Москвы, и я прекрасно помню свой восторг от этой сторонней нелюбви. «А теперь, после возвращения земель и санкций, меня открыто не любит весь мир, и это замечательно, поскольку открывает совершенно новые возможности!». Дело в том, что Москва-то как раз всех любит, а потому использует чужую нелюбовь как вызов к развитию, постоянно пополняющий ее энергию и пассионарность.
К сожалению, не со всеми проблемами можно справиться на эгрегориально-энергетическом уровне. Жизнь в Москве кипит. Она трудна, быстра, опасна и интересна, и чем дальше, тем это проявляется ярче. Жизнь, но не производственная деятельность. Сверхцентрализация России приводит к «брюсселизации» Москвы: земля в ней настолько дорога, что не подходит ни для каких форм, кроме административных. Между тем города должны поддерживать все социосистемные процессы, а не только одно управление.
Цикл Айзека Азимова «Основание» («Foundation») — классика научной фантастики, повествует о распаде великой Транторианской Галактической Империи и её возрождении с помощью «плана Селдона». Впервые в литературе был представлен и обрел колоссальную популярность проектный подход к формированию будущего. Цикл первоначально состоял из трёх книг: «Основание», «Основание и Империя» и «Второе Основание». В 1966 году трилогия удостоилась специальной премии «Хьюго» за «лучшую фантастическую серию всех времён» (Best All-Time Series)
Кризис деятельности усугубляется дорожным коллапсом. В довершение всех бед Москва еще и организована по радиально-кольцевому принципу, что резко повышает ее транспортное сопротивление. Москвичи прилагают немереные усилия к решению проблемы, но все новые и новые транспортные кольца только оттягивают катастрофу. Спасла бы многостоличность с выводом части управленческих функций из Москвы, но такое решение даже не обсуждается как «антиконституционное».
И что же будет?
Почти для любого города я написал бы: деградация, распространение антропопустынь — и далее по Транторианскому циклу Айзека Азимова: «…сердце Галактики превратилось в живой труп». Но для Москвы трудно поверить в такой исход. Город слишком своеволен. Он хочет и будет жить! И если он сможет жить только в фантастической версии реальности, он сделает эту фантастику явью.
Некогда мы играли фантастическое будущее Москвы. И по замыслу устроителей игра началась ни много ни мало с большой радиационной катастрофы, после чего пассионарные московские жители — прямо по цитате из Михаила Жванецкого — «в панике покинули гостеприимный город». Они уехали в Краснодар, в Сочи, в Иркутск, в Хабаровск, в Благовещенск, в Норильск… Там они остались москвичами по духу и оперативно принялись переделывать попавшую под руки географию в разнообразные версии «Нью-Москвы». В России появилось огромное количество центров взрывного роста. Страна вошла в период быстрого развития — и острых внутренних конфликтов, которые всегда сопровождают такое развитие. Мир притих, обнаружив вместо одного сытого «русского медведя» десяток голодных.